Колодезный
|
Санька проснулся от непреодолимого желания чихнуть. Морща нос, он открыл глаза. За пузо розовой подушки, мохнатыми лапками, цеплялась белая пушинка и, в такт его дыханию, то прыгала в ноздрю, то выпархивала из неё. Почесав нос, Санька чихать раздумал. Повернувшись на спину, мальчишка блаженно потянулся. Пуховая перина наполовину проглотила его, напоминая, что Сашка в гостях у бабуни, в деревне. Гостевал он здесь почти каждое лето и привык к кажущейся бездонности пуховой постели. Из-за шторки, служащей дверью между спальней и кухней, доносились аппетитные запахи свежеиспечённых блинов и тихонькое пение. Сколько Санька бабуню помнил, она всегда пела. Певуньей бабу Саню и в деревне звали. А ещё к ней всегда за советом и за помощью шли. И всем она, чем могла, помогала. Вечерами собирались к ним гости – бабушкины подружки. Каждая малому Саньке гостинец придумывала. То конфетку из сельмага, то ранеток с яблоньки, то просто морковину из огорода. Он, дабы не обидеть никого, всё брал, говорил спасибо и бежал со всеми подарками на улицу. Там уже дружки его (тоже чьи-то гости) придумывали себе забавы. И мяч гоняли и в войнушку играли и на запруду бегали, штанами рыбачить. Где бы Санька с дружками не пропадал, бабунин пёс Шарик от него не отставал. Естественно, все вкусные конфеты из Санькиных карманов попадали ему на язык. Летние дни долгие. С первыми сумерками раздавалось бабунино пение, звеняще летевшее от её избы во все концы деревни. Ей вторили голоса других бабунь. Это был сигнал для всех пацанов, и они бежали по домам. Отдышавшись, Санька заходил в калитку. За его ногами прятался пёс. -Что? Вернулись Шарики? – нараспев спрашивала бабуня - Оголодали, небось? Живо к мискам. Шарик виновато семенил к конуре, а Санька удивлённо спрашивал: - А чё сразу Шарики? У нас Шарик один. Бабуня, улыбаясь, говорила: - Оба допоздна шаритесь. Оба значит и Шарики… Лето, казавшееся сначала таким длинным, внезапно съёживалось до размеров недели, и приходилось возвращаться в город. А учебный год тянулся бесконечно, и дождаться следующего лета было абсолютно невозможно. Но однажды случилось чудо. - Саш! У тебя завтра зимние каникулы – сказал отец - Не хочешь к бабуне съездить? А мы пока с мамой ремонтик небольшой сделаем. Вернёшься, не узнаешь квартиру. Да и бабушка пишет, что скучает по тебе. Дважды повторять предложенное было абсолютно лишним. Новый Год в деревне, с бабой Саней и Шариком! А может и кто из друзей тоже приедет… Санька ещё улыбался, потягиваясь, когда из-за занавески появилось бабунино лицо в ситцевом платочке, подаренном ей внуком. - Проснулся? Подымайся, одевайся, умывайся и к столу. Блинчики стынут, самовар серчает. Санька, вывалившись из перины, босыми ступнями прошлёпал до рукомойника. - Бабунь! – вытирая лицо пушистым полотенцем, спросил он – А ни к кому больше внуки не приехали? - Да нет, только мне ныне повезло. А зачем нам кто? Ты да я, да Шарик. Чем не компания? Вместе Новый Год и встретим. А можа кто и в гости забредёт. Чай пили из блюдечек, в прикуску с рафинадом. Блинчики обмакивали в меду и, жмурясь от удовольствия, отщипывая губами по чуть-чуть, проглатывали. На дворе, под окном, полаивая на избу, кружил Шарик. Наконец, не выдержав, он стал лапами на край окна и, наклонив лохматую голову набок, высунул язык. - Эвон как дружок твой скучает – улыбнулась бабуня - Так и стекло вынесет. - Ну, я пойду, бабунь – заспешил Саня. - Да иди уж, потешь товарища. Блинцов прихвати, он до сладкого ласый. Смотри, укутывайся – мороз трескуч. Слышь, Сань?! Прыгнув в валенки, накинув шубейку и натянув шапку до бровей, Санька проковылял до стола. Поцеловав бабуню, взял пару блинцов, слегка макнув их в мёд. - Спасибо, бабунь! Мы около дома малость погуляем. Я скоро – и выбежал за дверь. - Да уж знаю ваше скоро – вздохнула баба Саня и счастливо улыбнулась. Шарик чуть не сшиб Саню в сугроб. Тот взмахнул руками, и блины выскользнули из них. Правда, упал лишь один, второй был проглочен на лету. Но и упавший не успел остыть, исчезнув в жадной пасти. И тут же облизав лицо друга, Шарик, виляя хвостом, завертелся у его ног. - Держись, собак – засмеялся Санька и швырнул в Шарика тугим снежком. Пёс, припав на передние лапы, ткнулся носом в развалившийся снежок и, чихнув, отпрыгнул в сторону. Мальчишка загрёб снег в ладони и стал, с улыбкой поглядывая на Шарика, лепить новый снежок. Но тот, хитрюга, отбежал подальше и высунул язык. И скоро Саня, устав гоняться за ним, приступил к сооружению снеговика. У колодезного журавля было особенно снежно. Скатав первый большой ком, мальчишка утёр пот и подкатил его прямо к колодцу. Взгромоздив на него ком поменьше, и совсем маленький на самый верх, Санька удовлетворённо отошёл, полюбоваться сделанным. На фоне колодца, похожего на большой, сверкающий сугроб, три белых шара смотрелись сказочным человечком. Вот только носа, глаз и рта на его голове ещё не было. Шарик удивлённо смотрел на снеговика. И вдруг, встав на задние лапы, передними опёрся на средний ком. - Шарик – крикнул Саня – отойди, сломаешь! – и кинул снежок, отгоняя пса. Тот встал на четыре лапы и снежок, пролетев над ним, юркнул в полуприкрытый колодезный сруб. - Кхе, кхе, кхе – донеслось из колодца, будто он поперхнулся брошенным снежком. Санька был не из робкого десятка, но любой бы на его месте немножко испугался. Испугался и он, но только чуточку – понарошку. Тем более верный Шарик был рядом и не выказывал никакого волнения. Слепив новый снежок, мальчик медленно подошёл к колодцу. - Кто там? – спросил он Не услышав ответа, Санька облегчённо вздохнул: - Показалось – и кинул снежок в колодец. - Не безобразничайте, молодой человек – раздалось за спиной От неожиданности Саня икнул и, повернувшись, сел прямо у колодца на снег. На него, улыбаясь, смотрел снеговик. Да, именно смотрел. На снежной голове чернели угольки глаз, под ними краснел красный клоунский нос и широко улыбался нарисованный рот. Кроме того, голову его венчал чёрный цилиндр с красной лентой, а на снежной шее был повязан красно-зелёный полосатый шарф. - Вы, вы кто? – почти заикаясь, спросил Санька. - Не бойтесь, молодой человек. Я обыкновенный колодезный, хозяин этого вот колодца, у которого вы сидите. Извините, что воспользовался вашим снеговиком. Но это исключительно для удобства нашего общения. Вы ведь в настоящем моём обличии видеть меня не сможете. Не положено людям нас видеть. Вот и пообщаться не с кем. Наши-то молчальники в основном, без нужды и словом не перемолвятся. Тоска! В лучшем случае эхом прикидываюсь, ежли кто в колодец что крикнет. Ну, это чтоб совсем не онеметь. Кстати, мы ведь ещё не представлены. Как звать-то вас, молодой человек? - Санька. Я к бабуне на каникулы приехал из города. А почему Шарик вас не боится и не лает? А как вас зовут? А почему вы раньше не показывались? – выпалил мальчик, немного приходя в себя. - Ну, утешили! А то я думал, напугаю вас, и говорить не сможете. Александры Васильевны внучок значит. Похвально. Хорошая женщина, работящая, аккуратная. И вот колодец в порядке содержит. У соседей её один колодезный за колодцем своим и смотрит, а хозяева только воду черпают. Ваша же бабушка и приберёт всегда у колодца, и ведро сменит вовремя, ну и вообще. Шарика я со щенков наблюдаю. Всю его жизнь бок о бок всегда, чего ему на меня лаять-то? Среди наших Фёдором кличут меня, отчеств нам не положено, так как безотцовщины мы. С колодцем родимся, с ним и помираем. Фёдор Колодезный я. А не показывался я ранее по двум причинам. Летом-то, молодой человек, не один вы были, всё с друзьями озорничали. А нам более чем одному человеку за раз видится строго настрого заказано. Да и ко всему прочему некем мне было показаться. Вот вы снеговика смастерили, я в него и обратился. Теперь вот будете знать, как свидится со мной, ежли конечно желание или нужда будет. - Ой, жалко как, что вы только мне видитесь – грустно сказал Саня - Я бы вас на Новый год позвал. Посидели бы, чаю с блинами попили. Бабуня такие вкусные блины печёт. Ёлочки у нас правда нет, бабуня говорит, что ей в лесу место, а не в доме, зато она поёт здорово. Попели бы вместе. Вам одному-то скучно будет. - За приглашение спасибо – сказал снеговик - Никто меня ещё в гости не звал. А ёлочка у вас будет. Тут у колодца мышонок пробегал, шишечку еловую обронил. Вы, как домой пойдёте, шишечку ту под окошком бросьте. Есть в колодце моём вода живая. Вот я ей накажу, она под землёй к шишечке дорогу отыщет. Будет вам ёлочка. А пока прощайте. Вон Александра Васильевна уж за вами вышла. - Саня, Шарик! Домой пора уже! – кричала бабушка, стоя у калитки. Санька ещё раз посмотрел на снеговика. Тот стоял голый и безликий. Ни цилиндра, ни шарфа. Мальчишка вздохнул и пошёл домой. Сделав шаг, он вдруг вернулся, взял еловую шишку и, улыбнувшись, побежал к дому. До полуночи бабушка с внуком не спали, Новый год все-таки. И Шарика запустили в избу, втроём веселее. Вдруг пёс подбежал к окошку и завилял хвостом. Бабушка тоже выглянула в окно и ахнула: - Батюшки мои! Ёлка под окном выросла. И когда успела? Санька хитро прищурился, отхлёбывая чай. Он-то ничему не удивлялся. А на ёлочной веточке висел игрушечный снеговик в чёрном цилиндре и зелёно-красном шарфе. |
||
| Категория: Рассказы | Автор: Юрий Розовский | нравится 0 Дата: 19:10:2011 |