ОЛРС
Olrs.ru / Заседания / Душа и творческий путь художника

Литературный вечер «Душа и творческий путь художника»

Философская жизнь, мелодия флейты и мысли о будущем

В дождливый, но тёплый и наполненный ароматом сирени и каштанов майский день, гости и участники ОЛРС по традиции собрались в клубе-ресторане ЦДЛ на очередное литературное чаепитие. Встреча называлась «Душа и творческий путь художника» и была посвящена тем поэтам, писателям и философам, творчество и взгляды которых вдохновили участников ОЛРС на создание собственных произведений. Встречу открыла секретарь ОЛРС Юлия Маринина. Она рассказала о жизни самобытного философа Григория Саввича Сковороды, которого прозвали украинским Сократом. Многие исследователи жизни и наследия Григория Саввича называли его старчиком. Старчество – это особый стиль жизни, когда человек оставляет всё: дом, семью, работу и уходит странствовать. И так, в странствии, он познаёт жизнь и учит жизни тех, кто встречается на пути. В отличие от своего современника, немецкого философа Имануила Канта, который всю жизнь прожил в одном городе Кёнигсберге, Сковорода всю свою жизнь посвятил странствованию. Любимый способ передвижения для него был способ истинно философский, то есть пеший. Кант говорил, что человек никогда не может быть средством для достижения цели. Для Сковороды ключ ко всем разгадкам жизни как космической, так и божественной - есть человек. Оба они были окружены учениками, поклонниками, но в личной жизни оставались одинокими.
Родился Сковорода 22 ноября 1722г. в Малороссии Киевского Наместничества Лубенской округи, в селе Чернухи (ныне Чернухинский район Полтавской области) в семье бедных казаков.
Вскоре родители заметили у мальчика особое певческое дарование и склонность к обучению. Сковорода пел в церковном хоре. Вокальный дар Сковороды был столь велик, что императрица Елизавета пригласила его в свою певческую капеллу во дворце. Эта была очень престижная должность. Но Сковорода пробыл певчим при дворце совсем недолго, он уволился по собственному желанию и вернулся на Украину, чтобы продолжить обучение наукам. Он занимался еврейским, греческим и латинским языками, упражнялся в красноречии, философии, метафизике, математике, естественной истории и богословии. Вскоре судьба послала ему шанс отправиться заграницу. С посохом в руке и с крайне тощим кошельком он обошёл пешком Венгрию, Австрию, Италию, Германию. По свидетельству современников, знавших философа, он очень скучал по отечеству, по родным, но когда вернулся на Родину, узнал, что все родственники его, кроме брата, умерли. Побыв немного дома, Григорий Савич снова отправился странствовать, взяв с собой флейту и посох. Несколько раз ему предлагали стать монахом, но он отказывался принять сан. Вот что подметил относительно характера Сковороды его биограф: «Самобытная натура Сковороды заключала в себе какую-то первичную непри¬способленность к общему укладу окружающей жизни и требовала от него совершенно самостоятельного и оригинального жизненного пути. Страсть его была жить в крестьянском кругу; любил он переходить из слободы в слободу, из села в село, из хутора в хутор, везде и всеми был встречаем и провожаем с любовью, у всех был он свой. Хозяин дома, куда он входил, прежде всего всматривался не нужно ли было что-либо поправить, прочистить, переменить в его одеянии и обуви: всё то немедленно и делалось. Жители тех особенно слобод и хуторов, где он чаще и долее оставался, любили его как родного. Он отдавал им всё, что имел: не золото и серебро, а добрые советы, увещевания, наставления, дружеские попрёки за несогласие, неправду, нетрезвость, недобросовестность». Творчество Григория Сковороды охватывает множество жанров: и песни, и басни, и повести и диалоги.
«Основной звук, которым звучало для Сковороды мироздание, и которым душа его сочувственно откликалась на впечатления жизни, родился как бы до физического рождения Сковороды в метафизической глуби космического бытия», - писал о Сковороде философ серебряного века Владимир Эрн. На своей могиле Григорий Саввич Сковорода просил сделать эпитафию: «Мир ловил меня и не поймал». Излюбленной книгой Сковороды была Библия, а инструментом - флейта. Почувствовать звучание души философа участникам литературного вечера ОЛРС помогли студенты Московской консерватории им. П.И. Чайковского Дарья Аврамова и Александр Аврамчик. Они исполнили лирические композиции на виолончели и флейте.
А музыкант Александр Дуней сыграл на сопилке - традиционной украинской флейте, точно такой же на которой когда-то играл Григорий Сковорода. Сопилка звучала жизнерадостно и немного задорно.
Особенно запомнилось слушателям очень эмоциональное и познавательное выступление поэтессы Елены Полтавской. Елена выбрала необычную и интригующую тему: «Мистические влияния и магия драгоценных камней в судьбе А. С. Пушкина».
«Мне кажется, что поэты, вообще, все мистики, - отметила Елена, - У Пушкина по жизни было три основных камня-талисмана: бирюза, сердолик и изумруд. Расскажу немного о каждом из них. Бирюза издревле считается анти-демоническим камнем. Например, когда я была на Тибете, то заметила, что женщины там носят украшения с крупной бирюзой на голове. Они верили, будто души умерших вселяются в этот камень и защищают их. А во времена Пушкина считалось, что бирюза это камень, который защищает человека от насильственной смерти. Второй камень – зелёный. Именно в зелёный цвет окрашена сердечная чакра. Считается, что изумруд помогает при болезнях сердца. И третий судьбоносный камень Пушкина – сердолик. На Руси всегда говорили, что сердолик – это камень любви. Это ещё и камень фараонов. Клеопатра носила украшения из сердолика. Вот такие камни сопровождали Пушкина. Кольцо с сердоликом Пушкину подарила графиня Воронцова. Александр Сергеевич познакомился с ней, когда был в ссылке в Одессе. Даже биограф Пушкина Павел Васильевич Анненков считал, что новые сильные. творческие посылы давало Пушкину именно это кольцо с сердоликом.
Неизвестно, когда у Пушкина появился золотой перстень с изумрудом квадратной формы. Долгое время после смерти поэта он хранился у наследников врача и писателя В.И.Даля. «Мне достался от вдовы Пушкина, - пишет Даль в своих воспоминаниях, - дорогой подарок, перстень с изумрудом, который он всегда носил с собой и называл - не знаю почему – талисманом». Некоторые исследователи пришли к выводу, что стихотворение «Храни меня мой талисман» поэт посвятил изумруду. В 1830 году Пушкин приезжает в Москву из Болдино и встречается с ближайшим другом Павлом Воиновичем Нащокиным, который был очень суеверен. Он посоветовал Пушкину носить кольцо с бирюзой для защиты от насильственной смерти. У Нащокина уже был подобный талисман. И по настоянию Нащокина Пушкин тоже заказал себе кольцо с бирюзой.
Но незадолго до своей дуэли поэт отдал своё кольцо лицейскому товарищу Константину Карловичу Данзасу. И Данзас стал секундантом на дуэли Пушкина. И Александр Сергеевич получил смертельный выстрел. Я могу сказать, что и сама испытала на себе влияние камней, - поделилась своим мистическим опытом Елена Полтавская. - Я знаю, что чакра творчества окрашена в голубой цвет. И если вы хотите стимулировать свою музу, то можно носить в качестве талисмана голубой камень: топаз или аквамарин». «Как мы, наверно, все замечаем, - подчеркнула Ю. Маринина, - в окружающем нас мире всё гармонично, а духовная и материальная сферы тонко связаны и переплетены между собой. И мир вещей может влиять на наше творческое восприятие даже больше, чем мы думаем. И это не только талисманы, но, например, одежда помогает творческим людям самовыразиться и может даже стать источником вдохновения.

В продолжение разговора о Пушкинской эпохе выступила доктор исторических наук, профессор кафедры социально-культурной деятельности Городского университета управления правительства Москвы Лидия Александровна Соколова-Сербская. Лидия Александровна подготовила доклад о модных тенденциях Романтизма: «Период Романтизма охватывает конец 1820-х начало 1830-х годов. Романтизм – это возвращение корсета, который был популярен в начале 19-го века, и фигура женщины в корсете напоминала перевёрнутую рюмку. В корсеты затягивались и мужчины той поры. Талии казались тонкими, а бёдра пышными. Если, по складу характера и душевного настроя, для философа Григория Савича Сковороды одежда и внешний вид практически не имели значения, то Александр Сергеевич, как человек светский, конечно, следил за модой. В «Евгении Онегине» мы находим его бессмертные строки: «быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей». Если вы будете в Третьяковской галерее, обязательно подойдите к портрету Пушкина работы Кипренского, - посоветовала Л. А. Соколова-Сербская, - и вы увидите, насколько ухоженными были ногти поэта. То что Пушкин следил за модой, можно заключить, читая строки его произведений. Он знал, как называются актуальные предметы гардероба. Помните:

«Надев широкий боливар,
Онегин едет на Бульвар
И там гуляет на просторе,
Пока недремлющий брегет
Не позвонит ему обед...».

Брегет – это часы. Болевар – это знаменитая широкополая шляпа, которая вошла в моду в Пушкинский период. Итак, как же были одеты мужчины? Прежде всего, это, конечно, фрак или сюртук, затем узкие брюки, которые заправлялись в сапоги. Вообще, XIX век положил начало демократизации в одежде. И мужчины уже не одевались так роскошно, как в эпоху Возрождения или в XVII веке в период Барокко. Пушкин восхищался творчеством Байрона, с которым тесно связаны поэтические веяния Романтизма. И, подражая Байрону, носил полосатый шарф-галстук - это полоска ткани, которую надо было сложить пополам и завязать. Причём, стиль узлов был различен. И французский писатель Оноре де Бальзак даже написал учебник «Пятнадцать уроков как повязать галстук». Обязательным предметом костюма мужчины XIX века был цилиндр. А для выхода в свет ещё трость и белые перчатки. Костюм мужчины, конечно, был очень выразительным. Но рядом также была великолепно одетая женщина. Вспомните портреты Натальи Гончаровой. Затянутое корсетом платье, кринолин! Богатая женщина должна была переодеваться несколько раз в день:
1 – пеньюар, утреннее платье, в котором можно принимать только мужа или близкого человека.
2 –прогулочное платье для поездки в магазин на Кузнецком мосту за шляпками.
3 – платье для верховой езды. Одно из таких платьев можно увидеть на картине Карла Брюллова «Наездница»: чёрная юбка, цилиндр, вуаль.
4 – платье для визитов.
5 – вечернее платье для театра. В театре обычно был парад мод, ведь там собирались очень богатые дамы, они, как правило, сидели в ложах. А портер заполняли щёголи, художники, писатели, поэты.
6 – после театра женщина обычно отправлялась на бал и должна была надеть вечернее платье с декольте, специальной накидкой и шарообразными рукавами. Помните, у Гоголя подмечено, что женщина могла воспарить словно воздушный шар.
Как мы видим, модные веяния эпохи довольно часто находили своё отражение в творчестве русских классиков», - подвела итог Лидия Александровна.
После разговора о Пушкинской эпохе участники вечера отправились в виртуальное путешествие по Серебряному веку русской культуры. И помог им в этом поэт Алексей Шекоян, который рассказал о творческом пути Николая Гумилёва.
«Произведения Гумилёва сейчас всё более и более востребованы. Когда я познакомился с его биографией, меня поразило его стремление к самосовершенствованию, к самовоспитанию, к самоорганизации, - подчеркнул Алексей. - Если обратиться к его корням, то мы увидим, что все предки Николая Гумилёва по линии отца были священниками. И считалось, что это устойчивая традиция. Но отец Гумилёва совершил неожиданный поступок: он не стал связывать жизнь с церковью и поступил в военно-морскую медицинскую академию. Получил звание военного врача и был отправлен в Кронштадт на действующие корабли. И, быть может, поэтому у Николая Гумилёва, как и у его отца, всегда была тяга к путешествиям, страсть к морю, трепетное отношение к природе. Когда Николай Гумилёв повзрослел и начал писать стихи, его дарование отмечали многие известные деятели литераторы. По мнению многих из них, Гумилёв – это человек, который предназначен не для тихой гавани, а для морских бурь. Так и случилось. На мой взгляд, самое ценное в Гумилёве – его сила воли, - отметил А. Шекоян. - Физически он был очень немощным, но с помощью упражнений преодолел это. Несмотря на скромные средства, Гумилёв отправляется в Париж в Сорбонну, чтобы познать принципы стихосложения. По возвращению в Петербург Гумилёв становится известным поэтом, активно участвует в общественной деятельности, формирует вокруг себя литературные кружки. Гумилёв верил в силу слова, он считал, что одним только словом можно исцелить человека или нанести смертельную рану. И писал об этом:

В оный день, когда над миром новым
Бог склонял лицо Свое, тогда
Солнце останавливали словом,
Словом разрушали города.

И орел не взмахивал крылами,
Звезды жались в ужасе к луне,
Если, точно розовое пламя,
Слово проплывало в вышине.

Писательница-историк Адель Ивановна Алексеева добавила: «Если внимательно читать Гумилёва, то станет понятно, что он заранее знал свою судьбу. И сейчас, как и во времена Гумилёва, мы живём в непростую эпоху, и если мы не научимся находить общий язык между противоположными идеологическими лагерями, не сможем построить счастливого будущего», - подчеркнула писательница. Адель Ивановна Алексеева - известный литературный деятель. Она 30 лет проработала редактором в издательстве «Молодая гвардия», была лично знакома с Ахматовой и Шкловским, опубликовала 30 романов о судьбах ярких личностей 18 века. В этот вечер Адель Ивановна впервые посетила заседание ОЛРС, ей понравилась дружеская атмосфера встречи и уважительное отношение участников к мнению друг друга.

Участники вечера продолжили разговор о своих любимых писателях. Например, студентка литературного института Елена Яблонская сказала, что Андрей Платонов один из тех писателей, с творчеством которых у неё сложились удивительно-трепетные отношения. Елена зачитала отрывки из своего эссе «Обычный Русский Гений», посвящённого А. Платонову: ««Странные, ни на что не похожие страницы его повестей и рассказов, которые с трудом одолеваешь, а потом всю жизнь не можешь забыть, его пронзительный светлый взгляд с фотографий, взгляд прямой и бесстрашный, подтверждали формулу "Обычный Русский Гений". Андрей Платонов! Может быть, я из тех немногих, кто впервые прочитал повесть Андрея Платонова в возрасте 9-ти лет. Повесть называлась «Эфирный тракт». ... У нас в доме была книжка-сборник «Фантастика 1967». И там наряду с очень светлой Советской фантастикой была эта повесть. Она была единственной в специальном разделе «Прошлое, которое с нами». Действительно, её ни с чем нельзя было объединить. И только эту повесть я прочитала один раз и запомнила на всю жизнь. Заставить себя перечитать не могла, было страшно. Из немудреных, немного наивных строк фантастической повести 1928 года пристально, в упор, пронзительно и светло глядело будущее. Оно было накрепко увязано с прошлым, вырастало из бедных, голодных, прекрасных и яростных 20-х годов. Именно из них, из 20-х, минуя 30-е, 40-е, 50-е, был совершён головокружительный прыжок в неизвестность. Казалось, автор вместе со своими героями поочерёдно навещает грядущие десятилетия и пытливо проверяет их на право называться будущим. Вот добрались до 60-х, до меня и пошли дальше. Им было неинтересно как-то в 60-тых, в устоявшемся мещанском уюте с нелепыми торшерами и остроногими журнальными столиками, что самодовольно претендовали на эстетику атомного или космического века. Будущее, которое искали герои Платонова, ещё не наступило. И, может быть, по нашей вине не наступит никогда. Нам, мещанам, любителям уюта, длинноногих торшеров, оранжевых абажуров, зелёных настольных ламп и кремовых штор в сборнике «Фантастика 1967» был посвящён целый раздел. Он назывался «Именем будущего обвиняем».

Поэт, член Союза писателей России Игорь Мухин поддержал тему преемственности поколений своим стихотворением:

«Поэму пишу я
как холст, укрывая мазками.
Кисть выбрав большую
С коротенькими волосками,
Веду я упруго
И краску давлю, не жалею.
Как верного друга
Я душу работой лелею.
Написаны сочно
Картины природы и быта,
Движение точно
И времени нить не забыта».

Во второй части вечера участники делились друг с другом своим творчеством. Несомненно, запомнились слушателям и философские стихотворения, прочитанные поэтами Александром Карпенко, Умой Абакаровой, Ольгой Вильян, Евгенией Коробковой, Милой Зайцевой; и лирическая поэзия Ольги Разумковой; и лёгкий, воздушный рассказ Татьяны Медиевской о несбыточных мечтах; и наполненные дыханием природы, энергичные строки молодого поэта Дмитрия Терёшина; и трогательные зарисовки Татьяны Шведовской, посвящённые любви в жизни Л.Н. Толстого; и забавные театральные сценки драматурга Натальи Якушиной. А специальный гость вечера известный литературный критик и преподаватель Литературного института Сергей Михайлович Казначеев поблагодарил председателя ОЛРС Алексея Любченко за прекрасно организованное заседание и пожелал Обществу любителей русской словесности дальнейшего развития, укрепления и творческих успехов. По окончании вечера поэт Валерий Иванов исполнил под гитару несколько собственных песен о Родине, любви и доброте.
Призёрами литературной лотереи ОЛРС стали:
1) поэт Алексей Шекоян. Приз книга В.В. Сиповского «История русской словесности от начала до 18 века» букинистическое издание 1908.
2) Поэтесса Евгения Коробкова. Приз роман Ф.М. Достоевского «Идиот», подарочное издание.
Грамота ОРЛС была вручена прозаику Татьяне Медиевской за гуманность творчества и активное участие в работе Общества.

Ю. Маринина

На главную страницу
История Общества | Заседания | Конкурс | Фотоархив | Участники | Анонсы