… Тим, Вовка и Макс только к вечеру второго дня вошли в границы «отверженных». Пятьдесят лет прошло с тех пор, как общество отказалось от общения с ними, и те ушли глубоко в леса и горы.
– Завтра, – рано утром увидим, – со знанием дела сказал Тим, показывая на полянку около речки, на которой кучками лежала трава.– Мы сделали это!..
…Действительно – рано утром они увидели человека в длинной рубахе бьющего кривой палкой по траве, от чего трава падала, укладываясь в ровные рядки…
– Они ли? – прошептал Вовка. – Идиотизм! Но не до такой же степени, чтоб в такую рань… палкой… землю бить… Дикари!..
– Они. Я уже здесь был прошлый год, – прошептал Тим. – В это время они здесь по утрам появляются.
– Смотрите, сел, – сказал Макс. – Сейчас... Сейчас...
Человек посидел немного, поворочался, поднес ладони к лицу и… над головой поднялся легкий дымок.
– …Вот ты какой, «табакокур»… – с восхищением прошептал Вовка.
– А ты думал? Я уже второй раз его вижу, – ответил Макс. – Первый – тот был поменьше. Тот, не поверите, тоже с палкой был, поднял её над водой и просидел полдня, не двинувшись…
«Не поверят. Ни за что не поверят!.. Хорошо, что хоть были свидетели.
Живой «табакокур»!.. Живой! Не-е-е! Не поверят», – Тим, молча, перевернулся на спину, зажмурился и представил восхищенные глаза Монки и Сюзки. |