Шестнадцать
|
Большая, просторная гостиная казалась совершенно пустой и мрачной. Свет был приглушен, огонь в камине постепенно догорал, а угольки изредка шипели, загорались красными цветами, но тут же потухали. Двери в комнату были немного приоткрыты, где-то за стеной шумела мать Лизы, жалуясь своей младшей дочери на головную боль и плохое настроение. - Все эта погода! Сплошная тоска! – восклицала она время от времени, - Ужасная тоска! И действительно – за окнами лил дождь, небо все затянуло какой-то серой пленкой, которая не пропускала солнце и давила на всех своей печальной туманностью. - Погода! – взвизгнула вновь хозяйка, - Лиза, ты где? Лиза стояла в гостиной и не сводила глаз с одного только предмета – пианино. Девушка колебалась, на ее лице виднелись страх и беспомощность. Она слезно, умоляюще смотрела на музыкальный инструмент, но не подходила к нему. А какие-то две недели назад… - Лиза! Урок! – закричала женщина лет сорока и радостно засмеялась, - Беги, беги! Позвольте, - обратилась она к гостье и приняла у нее плащ. - Вера Павловна! Добрый день! – в прихожую вбежала Лиза. - А! Лиза, девочка моя! Куда же ты так быстро растешь! – воскликнула Вера Павловна. Лизе было шестнадцать лет, но все родственники и многие знакомые были убеждены, что она уже не девочка, а девушка и притом безупречно красивая. «Она у Вас ангельской красоты! Да такая умница!» - можно было услышать всякий раз, когда мать Лизы провожала гостей. «Да, знаю, приходите, она Вам в следующий раз еще что-нибудь сыграет! Повеселит! – отвечала женщина, - Петр Олегович, заходите еще! С билетиками в театр! Вы же знаете, как она все это любит! Да, не успевает, но я успею! Заходите непременно, Лиза тоже будет рада!». - Мне же только шестнадцать! – запротестовала Лиза. - Шестнадцать! А я все еще помню, как я пришла к тебе в первый раз, тебе было пять лет и первое, что ты сказала в день нашего знакомства: «Научите меня! Я буду стараться, обещаю!» Лиза звонко засмеялась. Вместе с Верой Павловной они прошли в гостиную и сели за пианино. У Лизы были большие, карие, вечно улыбающиеся глаза, каштановые легкие волосы, утонченная фигура и нежные, чуть длиннее обычного руки, пальцы которых всегда плавно и аккуратно переходили с клавиши на клавишу. - Ну что у нас с домашней работой? – поинтересовалась Вера Павловна. - Как Вы и велели, вчера занималась ровно три часа, - ответила Лиза уже подготовленной фразой. - Давай, вперед! Талант ты мой, - кивнула учительница на пианино и девушка заиграла. Эта была музыка, которая переносила куда-то в другое, никому неизвестное, место. Останавливала время и забирала все беспокоющие мысли и наболевшие проблемы. Представлялась тихая, волшебная природа. Золотистое солнце, ветерок, поля, луга и ни единой души, полная гармония. Где-то рядом бежала речка, то шумная и веселая, то еле слышная и спокойная, изредка было слышно пение птиц. Вера Павловна внимательно следила за Лизой, в ее взгляде читались гордость и счастье. У Веры Павловны были голубые глаза, похожие на небеса, а когда она чему-то радовалась, то в этом нежном, спокойном голубоватом небе появлялись оттенки светло-розового заката. Невозможно было не улыбаться, смотря в эти глаза. - Что ты вечно улыбаешься? – смеялась иногда Вера Павловна и Лиза с по-детски наивным, виноватым видом отводила взгляд и слегка поджимала губы. Лиза закончила играть и в ожидании посмотрела на учительницу. - Превосходно, умница! Она занималась еще два часа, после чего младшая сестра Лизы Катерина принесла им чаю по поручению матери и, застеснявшись, тут же выбежала из комнаты, как она всегда делала, словно чувствуя, что эта гостиная предназначена только для двоих и третий лишний – ни к чему. Лиза любила сестру за ее глубокое понимание, хотя той было всего лишь семь лет. - Как учеба, детка? – спросила Вера Павловна, сделав пару глотков. И Лиза ей рассказывала. И про учебу, и про друзей и про первую любовь, и про то, как ей надоело кривляться перед постоянными гостями. И всякий раз после разговора с Верой Павловной, Лизе становилось легче. - Так, сегодня – среда, значит до пятницы, - учительница уже стояла в дверях. - Бегу! – мать Лизы шла провожать Веру Павловну, - Ой, что-то у меня голова резко заболела, - сказала вдруг она, уже приближаясь к прихожей. Вера Павловна приобняла Лизу и легонько поцеловала в макушку, как целуют маленьких миленьких детей. - Спасибо, - подошла хозяйка, - до пятницы. - До свидания. - До свидания, Вера Павловна! – улыбнулась Лиза и еще раз посмотрела на любимые небеса, которые в тот момент переливались с оттенками розового заката. В пятницу Вера Павловна не пришла. - Она бы позвонила! – переживала Лиза. - Ой, да ну тебя, она просто, наверное, забыла. С кем не бывает, - отмахивалась мать. А через пару часов в квартире раздался звонок. Лиза подбежала к телефону. - Вера Павловна? Нет? Извините. Я Вас слушаю. Да, это я. Как? Когда? – Лиза обессилено опустила руку и выронила телефон. Прошла неделя. - Сердце, да, ты представляешь, - рассказывала хозяйка своей какой-то дальней знакомой. - Какой ужас! - Т-с-с-с! Не дай бог услышит! – шептала женщина, - Она к пианино даже близко не подходит, почти не разговаривает… Так в тишине и тоске прошла еще одна неделя. Лиза стояла в гостиной и не сводила глаз с одного только предмета – пианино. Девушка колебалась, на ее лице виднелись страх и беспомощность. Она слезно, умоляюще смотрела на музыкальный инструмент, но не подходила к нему. - Лиза! Ты где? – вновь закричала мать. - В гостиной, - послышался голос Катерины, - Нет, не ходи мама, не надо. Сейчас время занятия, сейчас нельзя. Лиза сделала несколько шагов и впервые за две недели прикоснулась к пианино. Ледяные мурашки, как иголочки, пробежали по ее телу, затем сделалось очень жарко и стало трудно дышать. Но вдруг какая-то сила подтолкнула ее. Лиза села за пианино, бережно опустила свои красивые пальцы на клавиши и заиграла. Гостиная тут же наполнилась этой нежной, искренней, живой музыкой. Лиза играла, чуть прикрыв глаза, из которых плавно текли слезы. Она вспоминала любимые небеса и сердце ее постепенно согревалось. - Боже мой! – вбежала в комнату мать, - Наконец-то! Нужно всем позвонить! - Мама, нельзя! – Катя со всей силы тянула мать сзади за одежду, - Они сейчас вдвоем! Нельзя! – и она вытянула мать из комнаты и закрыла дверь. А Лиза продолжала играть, сидя на правом краю скамьи, словно слева от нее сидела Вера Павловна. И Лиза действительно ощущала ее присутствие, между ними образовалась неземная связь, которая таилась в этой бессмертной музыке и лишь им двоим была понятна. |
||
| Категория: Рассказы | Автор: Яна Боброва | нравится 0 Дата: 07:05:2012 |