Труженик тыла
|
С тружеником тыла, кавалером Ордена Трудового Красного Знамени и других госнаград, передовика труда колхоза «Дружба» (бывший колхоз -миллионер) Султанбеговым Гебеком 1926 года рождения, пережившего много трудностей, голода и горя во время ВОВ и послевоенного периода, мне удалось побеседовать до его тяжелой болезни, с последовавшейся смертью. Это рассказ вначале был написан со слов его воспоминаний на родном аварском языке: - Много трудностей, горя пережили люди с начала войны. До войны было хорошо. Мне было семь лет, когда нас детей стали записывать в школу. Я любил веселье, дикую природу, часто гулял по лесу и поэтому, подумал, неужели мне придётся постоянно ходить в школу и я отказался пойти учиться. Из-за этого отца не раз вызывали в школу. Как-то раз проснувшись, я услышал разговор отца с матерью, в котором отец говорил про меня: «Каждый раз думаю, вот приду домой и покалечу его…», до того это раздражало отца. В один день я подумал, что со мной станет, если буду ходить в школу, пойду-ка лучше учиться...Среди детей я был самым боевым, не редко дрался с ровесниками, за любые не понравившиеся мне высказывания в мой адрес, при встрече, я готов был побить любого из них. Особенно меня злило, когда кто-либо обзывал меня – «Не учащийся Гебек». Когда же я решил пойти в школу, все мои близкие, старшие и младшие, очень обрадовались и я стал учиться лучше всех. Тогда не было как теперь грамоты, которыми награждали лучших из учеников, хоть учился я хорошо, но русского языка, как и другие ученики тогда не знал… В 1943 году умер мой отец, я и брат Забит остались одни с больной матерью и нам приходилось постоянно работать, было очень тяжело. В то время большая банда угнала колхозный скот из летнего загона. Оставшись без волов, колхозное поле пришлось людям тогда копать в ручную…Вот так я работал в колхозе с 15 лет. В то время в селе Гуни была фабрика по изготовлению фургонов. Эти фургоны предназначались для военных. Из-за того, что мужчины находились на фронте, из каждого села по очереди на работу в эту фабрику направляли по одному-два мастера, людей старшего возраста из других сёл, туда отправляли и моего отца, он работал в Алмаке в бригаде мастеров по дереву (плотники, столяры)… Из села до кутанного хозяйства на равнине, приходилось идти пешком с косой или с граблями да виллами за 100 километров, по дороге ночуя где попало. Там свирепствовала малярия, лихорадка. Вернувшийся из кутана мой отец был болен этой малярией и вскоре по прибытию умер в 1943 году…Я работал в колхозном поле наравне со старшими, не отставая от них, пахал на волах, копал землю вручную, косил траву. Дневная норма косьбы составляла 50 соток, я же косил ежедневно по две нормы, более одного гектара. На обед работающим давали похлёбку, которая готовилась из небольшого количества муки. Однажды в обед женщина по имени Майсарат такой «суп» поставила на землю, пока тот остынет. Нечаянно, от ноги, проходившего рядом Нурмагомеда, опрокинулся суп Майсарат. Голодная женщина со скорбью бросила ему:«Ходишь, будто не видишь ничего. Что теперь мне есть?». Хорошо хоть нашёлся остаток похлёбки и ей дали поесть… Из-за угнанного скота, оставшись без волов, землю пришлось копать вручную. Потом колхоз получил немного волов. Отработав целый день, волов под вечер пускали пасти и в сумерки, заново их запрягали, пахали до полночи. Порой под покровом снега волы бывали уставшими, голодными. Как-то раз, один из волов лёг от усталости и его никак мы не могли поднять. Тут, уставшие до изнеможения, мы тоже легли прямо на вспаханной земле и заснули. Когда в полночь мы не вернулись, за нами пришёл один наш товарищ и он разбудил нас. Домой не пускали, прямо там же в поле втыкая в землю прутья и покрывая их сеном, устраивали шалаши и в них ночевали. Из райцентра нас посещали люди, которые назывались уполномоченными, они проверяли работу бригадиров, ведение работ колхоза, порой до полуночи оставались они там… В 1936 году в Алмаке было организовано сельскохозяйственное объединение. А до начала войны, вместо этого объединения были образованы четыре колхоза. Среди них наиболее успешным по показателям бывал наш колхоз, колхоз имени Сталина. Во время войны был голод. У меня было четыре младших сестёр. Помню, в один день голод так измучил меня, не было сил терпеть. У нас дома были две курицы, думал, хоть одна снесла яйцо, но не нашёл. Сносной, хорошей едой тогда считались жаренные с кукурузными отрубями крапива или лебеда…Однажды возвращаясь в село (ходили в Хасавюрт и в другие места в поисках чего-нибудь съестного), в пути мы сели отдохнуть. На земле там под дубом валялись шишки. Мой отец Султанбег, который был с нами, сказал, что, есть поговорка: «…будто наелся дубовых шишек», давайте-ка наберём для пробы этих шишек домой, так мы набрали их в карманы. Придя домой, зажарили шишки и набрав немного кукурузы, что оставалось дома, их вместе помололи на мельнице Асламбая. Когда это мололи, люди, которые были рядом, попробовали полученную муку. Им она понравилась и тут они стали расспрашивать, где, мол, нашли этих шишек. Я им рассказал, что место это находится чуть ниже местности «Миккил щоб»…На второй день женщины большой группой пошли туда и вернулись, набрав в мешки дубовых шишек. От них у людей кружилась голова, становилось плохо и, после этого, люди перестали собирать дубовых шишек… Сельчанина Тушил Хажи знали, как человека, который хорошо знал лекарственных растений, изготавливал лечебные средства. О нём говорили, как о человеке с «лёгкой рукой», обладавшим лечебной силой. На территории этого человека была возвышенная местность, который назывался «Тушил гох». Там были две могилы. В один из дней в этом месте я лежал ничком на траве. Рядом проходили женщины, которые шли на прополку в поле местности Манихотай. Эти женщины сели отдохнуть недалеко от меня. Время было, когда есть было нечего, кроме крапивы и лебеды. Старшая из этих женщин сказала: - Вы так сильно не переживайте, скоро урожай вырастет, будет что есть, нет могил, умерших от голода… К концу того года Туши отдал для селян эту местность под кладбище, настолько много было умерших от голода, что та возвышенность «Тушил гох» за короткое время заполнилась могилами умерших от голода… Бригадиром колхоза в то время был Атаев Магомагази. Он рассказал о семьях двух братьев (Гебеку почему-то захотелось скрыть имена этих братьев): «Когда я ходил к ним домой, чтобы дать наряд на работу, я их заставал за едой, в семье одного брата ели лебеду или крапиву посыпав сверху солью. В семье же другого брата ели эти же травы, столоча их вместе с черемшой. У первого брата в семье остались жена и дочь, остальные умерли, у другого брата все выжили». Так черемша тоже многим спасла жизнь, от голодной смерти После войны постепенно стало легче. В последующем я купил мотоцикл К-750. Потребовались права на него и я вместе с Салмановым Нусхабом пошли учиться в Школу механизации. После окончания учёбы, за хорошую учёбу, я там удостоился Похвальной грамоты…Меня поставили помощником к комбайнёру Висалгерееву Арсанали и я работал с ним три года. От нас механизаторов требовали, чтобы мы подписывались за журнал (вероятно, где освещались тема развития сельского хозяйства, вопросы развития сельскохозяйственной техники – авт). Как-то раз я нашёл в этом журнале сообщение о выпуске нового комбайна - Таганрожец НК-4. Я изучил из этого журнала все его данные, характеристики этого комбайна. Тогда председателем колхоза был Тавсолтанов Губахан. Один раз он предложил мне работать комбайнёром, для чего веле готовиться, поехать за новым комбайном. Я рассказал ему о выпуске комбайна нового образца и предложил подождать с приобретением нового комбайна, пока в «Сельхозтехнике» появится тот. Губахан согласился и сказал, что подождём тогда немного... Это был 1968 год, я часто, бывал в Хасавюрте, ездил специально, чтобы посетить Торговую базу, проследить, когда появится там тот комбайн из журнала. При очередном посещении этой Торговой базы, я увидел там поступивших новых комбайнов, их было десять штук. Я поспешил обратно и сообщил председателю о поступлении тех комбайнов, которых мы ждали и сказал ему, что необходимо срочно приобрести этот комбайн, пока их не приобрели другие. На второй же день Губахан отрядил нас в Хасавюрт и мы приобрели тот комбайн. Уже весной того года, я сел за руль этого комбайна и стал убирать урожай. Работая на этом комбайне я побеждал от других много раз, каждый год меня награждали грамотами, вручали премии, я получал республиканские грамоты «За успешные показатели». От ВЦСПС из Москвы вручили Почётную грамоту «За 1-е место по уборке урожая озимых культур в Дагестане». За высокие показатели я был награждён Орденом Трудового Красного Знамени, а также Серебряной медалью «За успехи в народном хозяйстве СССР». Было и много других наград, поощрений. Моя фотография всегда висела тогда на «Доске почёта» района... Когда вызвали в райцентр Дылым, чтобы вручить этот высший трудовой орден, мне было очень неудобно, перед собравшимися там людьми. Шагая к трибунуе, казалось, что, я никак не дойду до неё, так трудно мне было от стеснения, получить эту награду... Впоследствии, после списания молотильного аппарата, вместо него был установлен на него заводской кузов этой многофункциональной машины и его стали использовать в колхозе, как грузовой транспорт. Им возили речной камень, песок, гравий, кирпич и другие строительные материалы, из леса в горах он возил лесоматериалы для строившихся хозяйством домов для колхозников. И даже после полного списания этой машины, до 1990 года, он использовался на кирпичном заводе колхоза, после чего моим сыном Ибрагимом использовался в домашнем хозяйстве… С юношеских лет я охотился. Обычно собирались по 5-6 человек и вместе шли на охоту. Среди них всегда больше дичи доставалось мне. После стал ходить далеко в горы, охотиться на туры. Самое вкусное мясо у этих туров. Я подружился там с местными охотниками. Я часто их посещал, они также ко мне прибывали в гости… В конце хотел бы рассказать и о своих достижениях в спорте. В 1954 году в Махачкале состоялась «Спартакиада народов СССР». Заняв первые места в районных соревнованиях по стрельбе (я был охотником) и по бегу, меня отправили на соревнования Спартакиады. С каждого района там участвовали по 25-30 спортсменов. По бегу были три дистанции – 100 метров, 1500 метров и 3000 метров. Я побежал на дистанции 1500 метров…На соревновании по стрельбе из нашего района участвовали я и мой односельчанин Игитов Сагид. Выстрелы производились 3 пробных и 5 зачётных. Из пробных 3-х выстрелов я набрал 28 очков (из 30 возможных), а когда стал производить зачётные выстрели, произошло что-то удивительное, на мишени даже не поразил «молоко»…Не получив результата в стрельбе, пришлось участвовать по бегу. Один участник из Дылыма предложил мне бежать вместо него, что он не сможет участвовать в этой дистанции. В этой дистанции участвовали 130 спортсменов. Из этих бегунов составили 13 кругов по 10 человек. Бегуны каждого круга соревновались по отдельности. На своем кругу я опережал спортсменов на полкруга…Когда я бежал, наш районный инструктор крикнул мне, чтобы я сбавил темп, иначе, мол, выдохнешься не дойдя до конца. Я его послушался. В конце оказалось, что я занял второе место, проиграв победителю на 0, 4 секунда. Если не послушался бы тогда инструктора, то я победил бы там с приличным отрывом. Когда стали раздавать грамоты, я назвал имя того дылымца (по его желанию), вместо которого я вышел на дистанцию, тогда и так было у меня достаточно других спортивных грамот |
||
| Категория: Рассказы | Автор: Салих Салихов | нравится 0 Дата: 30:04:2020 |