Крест
|
Мужчина стоял на высокой деревянной лестнице и выбивал узор на каменной арке нового строящегося храма. Ему было чуть за тридцать, он проживал со своей матерью в скромном доме, его называли по роду профессии просто Каменотёсом. Он был хорошо физически развит, поэтому работал очень точно и тонко, узор получался без сколов и огрехов, ему поручали самую ответственную часть работы. Работа доставляла удовольствие, и жизнь в целом вполне устраивала. С матушкой они жили дружно, а своей семьи у Каменотёса не было. В душе был мир покой и согласие. Но по пыльной дороге мимо строящегося храма всё чаще стали проводить пригнанных из разных походов рабов. Это были в основном женщины, старики и дети. Мужчин, захваченных во время битв, отправляли в другие места на более тяжёлую работу. Каменотёс был очень увлечён своей работой и не обращал внимания на происходящее вокруг него. Но однажды его душу пронзил крик молодой женщины. Она шла со связанными руками в общей цепочке рабов, на ней были лохмотья когда-то очень дорогого платья, в лице угадывались черты аристократизма, это была явно знатная особа, в одночасье ставшая рабыней. Каменотёс отвлёкся от своей работы и как-будто впервые увидел эту страшную картину человеческой трагедии. Он спустился с лестницы и пошёл за вереницей рабов, желая чем-нибудь помочь, облегчить их страдания, но тут же осознавая, что он не знает чем же им помочь. Этот вопрос о страдании людей и вдруг открывшейся его внутреннему взору несправедливости глубоко ранил душу и стал мучить. Теперь все мысли и чувства занимала не работа, а желание помочь людям. Он стал рассеян, подолгу останавливался в работе и задумчиво смотрел на теперь совершенно ставшее бессмысленным занятие каменотёса. Разнообразие узоров уже не волновали душу, желание выполнить работу точно и сохранить в веках стало казаться очень мелким и абсолютно бессмысленным. В один из обычных дней, работая над узором на арке храма, он вдруг остановился, спустился с лестницы, аккуратно сложил инструменты и, не оборачиваясь, пошёл прочь. Его пытались остановить, но он шёл стремительно, как человек, принявший твёрдое решение, пока никому не понятно о чём. Дома он собрал небольшой узелок и попросил благословения у матушки пойти в мир искать Справедливость и ответ на свои вопросы о том, как решить проблему угнетения одних людей другими. Мать уговаривала его не ходить этой дорогой, она знала, куда его поиск заведёт: он станет Пророком, а Пророки и Спасители Мира всегда одиноки. Но еще больший страх мать испытывала от того, что знала о его предназначении. Она всю жизнь молила Бога, чтобы её сына «минула чаша сия» и благодарила каждый день, прожитый в спокойствии, пока в душе её сына не проснулось то, что было дано свыше. Но этот день настал. Мать не знала, как это случится, что нужно делать, что сказать сыну, как предупредить о предстоящих трудностях и испытаниях, поэтому стояла перед ним печальная и молчаливая. Молча поцеловала голову склонившегося сына. По её лицу текли слёзы, но она не посмела взывать его к сыновнему долгу, не посмела просить остаться с ней, оберегая её старость. Она осталась в своём доме одна молиться за то, чтобы Господь пощадил её сына и освободил от предстоящих испытаний и страданий. Он нашёл ответы на все свои вопросы, он нашел Путь к Богу и пытался показать его людям. Хотел объяснить то, что всё зло не вне, а внутри самого человека. Обещал беспомощным и слепым душой людям спасение и царствие небесное. Люди, увы, не смогли постичь его простые и сложные для их неразвитых душ понятия. От отчаяния, от несбывшихся ожиданий облегчения и свободы они возненавидели и предали его. Сгибаясь под тяжестью огромного деревянного креста, специально сделанного из прочного но еще сырого дерева кизила, медленно передвигаясь, шёл по пыльной дороге Каменотёс. Теперь его называли Crestos – Проводник. Проводник, указывающий Путь в Царствие Небесное. Он нёс крест по дороге на гору. На этой горе было вкопано много таких же крестов. На них висели распятые воры, убийцы и разбойники. И он думал с горечью: почему же его приравняли к ним? Вокруг него бесновалась толпа озверевших от ненависти и отчаяния людей. Они толкали его, кидали в него камнями, плевали в лицо. Но не это было больно, гораздо больнее били слова. Слова проклятий людей, которые поверили ему, пошли за ним, но ничего из обещанного так и не получили. Они глумились над ним, припоминая ему все сказанные слова, насмехались и старались причинить еще большую боль. Они многое так и не смогли понять, остались слепы и глухи к Богу. Он это понимал и молил Господа не наказывать их за их слепоту. Он взял вину на себя, он понял, что слишком рано пришёл, люди ещё не готовы к пониманию таких простых Законов Любви. Тело затекло, тяжесть креста была невыносимой, но он держался и думал о том, что хорошо, что здесь нет матушки. Увидев её муки и страдания, он бы точно пал духом и запросил пощады. Мать впервые за все годы, как сын покинул дом, вышла из дому. Ей сообщили о предстоящей казни. Он думал, хорошо, что её нет здесь. А она шла всё время рядом в толпе разъярённых людей, кутаясь в тёмный платок, чтобы её не узнали и не разорвали в гневе. Её поддерживала женщина. Даже плакать она боялась. Только сердце сжималось от боли. Она не посмела приблизиться и показаться сыну. Он смог. Он сам донёс крест. Боль от гвоздей была сильной, но он стерпел. Голову закрепили к столбу ветками терновника. Шипы слегка укололи кожу на голове, терпимо. Потом крест стали поднимать и ставить. Вся тяжесть тела пришлась на раны в руках и ногах. Плечевые и тазобедренные суставы стали выворачиваться, вызывая нестерпимую боль, а шипы терновника впились до кости в опустившуюся голову. Эта боль была нестерпимой и он возопил всей душой. Люди не слышали этот крик. Это был крик души. Но ему показалось, что и Отец его не услышал. Он снова стал взывать: «Господи, помоги! Я не выдержу этой муки!», но в ответ тишина. В этот миг ему была нужна поддержка. Но мать подойти не могла, ученики спрятались от страха. И тут он услышал голос умирающего разбойника, который попросил его помолиться о спасении его грешной души. Эта вера старого разбойника оживила и поддержала его, наполнила силой и стала спасительной для самого разбойника. Он сделал в этот момент больше, чем все ученики и последователи. Тело тяжелело, суставы растягивались, боль становилась мучительной, растянутой во времени и казалась бесконечной. Наконец он провалился в забытьё, и ему стало легче. Но, тут же почувствовал острый укол под ребро в область сердца. Двое солдат охраняли его, и один постоянно глумился над ним. Увидев, что страдалец потерял сознание, солдат ткнул его копьём под пятое ребро, ранил и вернул в сознание, насмехаясь и оскорбляя. Снова и снова молил он Отца облегчить физическую боль, но в ответ было молчание. Несколько раз он терял сознание и испытывал облегчение от физической боли, но снова и снова солдат тыкал своим копьём в рану под сердцем, из которой струилась кровь. «Господи, почему же ты оставил меня?» – взмолилась душа в полном отчаянии и тут же увидела сверху яркий свет, который принёс радость, лёгкость и душа полетела вверх, покидая растерзанное тело. С поля убирали умерших воров и разбойников. Опустили крест и с Ним. Никто не подошёл к кресту, только две женщины, одетые в черные платья и платки, плача склонились над бездыханным телом. Теперь его тело никому было не нужно, никто не проявил интереса. Двое мужчин, убиравших поле, понесли тело, накрытое покрывалом за женщинами. Этот пугающий сон был дан мне в возрасте пяти лет в один из таких же летних жарких дней, как и тот день, когда жара высушивала терновые ветки, и они безжалостно впивались в кости головы. Было явное ощущение, что у меня вывернуты плечевые суставы, было очень больно, я ничего не могла взять в руки. Тазобедренные суставы тоже болели, и было трудно ходить. Болели и косточки в центре ладоней и в стопах ног. Эта боль держалась две недели. Но, самое главное, я никак не могла понять, о чем этот сон. Я во сне была этим мужчиной, старалась спасти людей, что-то им объясняла, о чём-то предупреждала, подолгу говорила. Но о ком этот сон я так и не поняла. В красном углу кухни в доме моей бабушки и моей крёстной висела икона. На ней была Богородица и маленький Иисус. Бабушка мне часто говорила, что это – Бог. Но у меня было другое ощущение Бога. Я чувствовала, что Бог это- все, а значит он гораздо больше этой картинки, и я спорила с бабушкой, пытаясь объяснить своё понимание Бога. В этом возрасте меня часто брали с собой на кладбище или на похороны. Однажды в серый промозглый день мы возвращались, проводив в последний путь одну бабушку, и вдруг я увидела ослепляющий свет и услышала лёгкий перезвон, меня охватил такая неземная радость, что я закричала своей крёстной: «Лёля, лёля, смотри какой свет! Радость! Какая радость!» И услышала грустный ответ: «Дурочка, человек умер, а ты говоришь-радость…» Намного позже в библии я прочла, что Иисус объяснял своим ученикам, что существует только одна в мире истинная радость, когда душа возвращается домой… Всю жизнь я пыталась понять, что мне хотели сказать тем сном. Медленно, наверное, слишком медленно я возвращалась от советской идеологии к тому знанию, которое не измеряется ни временем, ни пространством, ни правящей властью людей, и которое возможно, было у каждого из нас в прошлой жизни. Сомневающиеся до сих пор спорят о том был ли на самом деле Иисус Христос. - Господи! Пошли и им этот сон. Пусть переживут… Вот так: то, теряя дорогу, то снова обретая, мы идём от одной жизни к другой. Толи воду в ступе толчём, то ли всё - таки движемся к Свету внутри себя… |
||
| Категория: Рассказы | Автор: Лилия Куликова | нравится 0 Дата: 27:08:2012 |