Olrs.ru / Конкурс
КОНКУРС

Регистрация

Логин

Пароль

забыли пароль ?
















Побег

(отрывок)
…В памяти как-то сама собой всплыла история побега из детского дома троих дружков, коих стоило бы назвать по-взрослому закадычными. Но, поскольку, в общем-то, к выпивке, как говорят, к «закладыванию за кадык», то бишь, за воротник, ребята тогда ещё не доросли, то по определению директора были просто «гоп-компания оторви и выброси».
- «Теперь-то уж наверно доросли, если конечно живы и вместе собираются…» - думалось при воспоминании о дружках детства.
«Дело» с побегом случилось в ноябре, когда в тихие звёздные ночи уже прихватывает морозцем всё, что наполнено в это время водой. Крепким прозрачным ледком покрываются лужи, не успев просохнуть от последнего дождя, сковывает, словно сталистою корой, канавы вдоль дорожной насыпи, что легла бугром через топкое поле сразу за двором детского дома. А за полем малахитовой блистающей гладью как-то вдруг за одну ночь застывало большое озеро. Это было чудом – в одну из зябких утренних зорь взору представало громадное сине-зелёное блюдо, по краю окаймлённое ещё кое-где жёлтым тускнеющим лесом. А ночью как-то дивно соединяется в эту пору тьма небес и недвижное непроницаемое, дышащее холодом, озёрное пространство. В звёздное небо можно глядеть, не отрываясь часами. Оно как непостижимая фиолетовая тайна обволакивает собою окрест всё, и смешивает из отдельных явлений поля, дороги, недвижных кустов, зданий посёлка единое великое нераздельное состояние. Лишь похрустывают в вышине звёзды, беспорядочно, словно искры голубого щебня, рассыпавшись на чёрном бархате бесконечного пути. А освещён тот путь каким-то мягким внутренним светом, толи тем, что исходит от звёзд больших и ярких, словно горящих чудной удивительной краской, толи от лёгкой желтизны звёзд дальних и малых, упрятанных в глубине мириадами точек и чёрточек. А может быть это от большой полнёхонькой луны, поутру уходящей к заходу, чистой и почти белой, словно искупавшейся где-то в ртутной сказочной реке. Очарование усиливается тем, что это же небо помигивает и безмолвствует, отражаясь в озере. Эти чары живут в памяти потом всю жизнь, и к ним нельзя привыкнуть до того, чтобы они превратились в обыденность. Те звёзды из детских лет – бесконечный восторг, неиссякаемый праздник. Это таинственное чувство обязательной сопричастности твоей к предкам, это волнующее всепобеждающее устремление твоего обязательного участия… в потомках. Пред таким небом чувствуешь свою достойную истинную малость в бездонье Мира и вместе с тем постигаешь единение своё с его непостижимым величием. Может быть, вот это самое единение и зовёт людские души в путь, в неведомое, к великим открытиям? Может быть, и не от скудной детдомовской жизни убегают хулиганистые пацаны? Позовёт так звёздное небушко, поманит тайной неискушённое мальчишеское сердце и уведёт в вокзальную суету, в гомон людской, в водоворот всеобщий и захватывающий каким-то непонятным восторгом шума и движения.
Помнится, сбежало тогда трое мальчишек, а дня через четыре на одной из железнодорожных станций под Хабаровском выловили только двоих. В детдоме переполох. Директор детдома Юрий Николаевич, мужик интеллигентный, но строгий, как грозовая туча навис над пацанами:
- Где третий!?
А те и не знают. Якобы ещё в начале побега ещё здесь на станции расстались. С неделю потом ещё искали третьего. А искать и не нужно было: тот всё это время за «тёплым ящиком» на чердаке провалялся и, в общем-то, был почти в курсе всех детдомовских дел. Когда кто-то из пацанов залазил сюда пошарить по щелям в поисках окурка, беглец прятался, подглядывая и подслушивая сверстников. Марку выдерживал, шельмец…. А попался однажды ночью, когда спускался по пожарной лестнице, чтобы пробраться в столовую, где припасался чайником немудрёного кофе со сгущённым молоком или компотом, хлебом и, если фартило, то куском мяса или рыбы, что, случалось, оставались после ужина. Дежурная нянька из спальни для младших через открытую дверь приметила, как мелькнули чьи-то грязные голые пятки на лестнице. Осторожно проследила и накрыла беглеца прямо на кухне, а тот и не сопротивлялся здорово, видно самому такой «побег» к тому времени уже надоел. Утром директор при всех на построении закатил ему хорошую оплеуху и отправил мыть полы в туалетах. Такое наказание обычно заканчивалось для провинившегося тёплым душем и чистым бельём, и потому больше радовало, чем огорчало. Директор это знал и наверно сам был рад тому, что искать больше никого не нужно.
Улыбка сама собой случилась на губах, лишь только вспомнилось прозвище того беглеца – «Поп!», то ли от фамилии, то ли от лохматой нестриженой головы, вершившей долговязую фигуру в балахонистой не по росту одежде.
И ещё припомнилось, как в девятом классе директор вёл уроки истории и как однажды распекал Костю Гвоздикова за бритый затылок. Было совершенно непонятно почему злиться директор. У Гвоздя была чистая, по-мальчишески беззащитная розовая шея, аккуратно подбритая полукругом – тогда в моде была стрижка «под канадку». Но директор был суров и непреклонен, выговаривая:
- Ты знаешь, Гвоздёв, - Костю он называл именно так, делая ударение на это им изобретённое нелепое «ё», - что затылки брили ямщики да кучера, чтоб угодить видом своего зада хозяевам. Ты же советский комсомолец, а в стране давным-давно нет хозяев и ямщиков с кучерами.
При последних словах директор несколько задумывался, строгость как-то смягчалась в его лице, и он оставлял «гвоздёвскую» шею в покое. Было совершенно непостижимо, чем не нравился затылок директору, при чём здесь хозяева и кучера, но какое-то понимание сословного пренебрежения к людям услужливым и льстивым, а именно это следовало видеть в ямщиках и извозчиках из директорских нотаций, приходило тогда в сознание и определяло дальнейшее понимание сословных отношений. Шея самого Юрия Николаевича никогда не знала бритвы и потому всегда неприятно кучерявилась зарослями редких седых волос из-под вечно потёртого воротника рубашки. Но весь её такой живописный вид почему-то показывал, как нужно непримиримо относиться к хозяевам, будучи на месте ямщика или кучера.
Сам же он потом всю жизнь любил чисто выбривать шею, но всегда помнил, что «так делали лакеи», и от непонимания какой-либо связи между тем и другим, с чувством досады вспоминал и Гвоздя, и Юрия Николаевича. Со временем лишь уяснил, что в жизни глупо небритой шеей выказывать свою сословную неприязнь людям, находящимся по положению выше, но сзади. Просто нужно почаще оглядываться и смотреть им в глаза…
Категория: Рассказы Автор: Николай Тертышный нравится 0   Дата: 07:08:2013


Председатель ОЛРС А.Любченко г.Москва; уч.секретарь С.Гаврилович г.Гродно; лит.редактор-корректор Я.Курилова г.Севастополь; модераторы И.Дадаев г.Грозный, Н.Агафонова г.Москва; админ. сайта А.Вдовиченко. Первый уч.секретарь воссозданного ОЛРС Клеймёнова Р.Н. (1940-2011).

Проект является авторизированным сайтом Общества любителей русской словесности. Тел. +7 495 999-99-33; WhatsApp +7 926 111-11-11; 9999933@mail.ru. Конкурс вконтакте. Сайты региональной общественной организации ОЛРС: krovinka.ru, malek.ru, sverhu.ru