Веселый мир
|
Она лежала бездыханная на краю облезлой крыши. Противные капли стекали по ее щекам. Погода стояла отвратительная. Уж не знаю, совпадение ли это. Внизу собрались какие-то люди. Они кричали, звали на помощь. Всё это походило на сумасшествие. Она, её звали Мэри, всегда была сложным человеком. С самого детства ей приходилось доказывать окружающим свою состоятельность в тех или иных ситуациях. Людей, которые бы понимали её, было так же мало, как шансов на выживание у смертника. Ужасно звучит, но абсолютно точно отражает положение вещей. Кто-то подумает, что у Мэри была тяжелая судьба. На самом деле она сама сделала свою жизнь такой. Она была замкнута, неразговорчива и даже странна. И если человек хотел с ней пообщаться, она тут же пресекала все его попытки. С людьми ей было неинтересно. Она предпочитала проводить свое время в пустынных заброшенных домах, на жутких старых кладбищах, в разгромленных и никому ненужных подвалах. Именно в этих ужасных для простых людей местах Мэри чувствовала себя спокойно и безопасно. Там она могла делать всё, что ей захочется. Там никто и ни в чем ее не ограничивал, ни на что не указывал, не учил жизни. Если быть до конца честным, у Мэри было своё собственное восприятие жизни и смерти, отличное от представлений других людей. Она следовала только зову своего внутреннего голоса, не обращая никакого внимания на общечеловеческие принципы, законы и моральные нормы. В этот раз всё получилось совсем иначе. Недавно Мэри познакомилась с молодым человеком, который произвел на нее неизгладимое впечатление и сыграл немалую роль в ее жизни. А произошло это так: она брела по темному парку, перебирая ногами мокрые листья. Дул сильный ветер, поэтому Мэри ёжилась от холода. Несмотря на это, шаг ее не был быстрым. Но это всего лишь второстепенные факторы. Неожиданно возникшая в ее поле зрения лавка стала одноразовым местом ночлежки. Замотавшись в огромный синий балахон, Мэри поджала под себя ноги и попыталась уснуть. -Эй, ты,- услышала Мэри. Любого другого это могло испугать, но только не её. Мэри была не из робкого десятка. -Что тебе? -Слышишь, чего разлеглась, бомжиха? А ну вали с моего места! Поначалу это странное создание, одетое в потрепанную куртку, показалось Мэри мужчиной лет сорока- сорока пяти. Но когда оно подошло ближе, девушка разглядела в нем довольно симпатичного, но ужасно грязного юношу. Она окинула его томным взглядом: -Я переночую здесь. Мне некуда пойти. Как ни странно, парень отстал. Он расстелил рядом с лавкой какую-то рваную тряпку и улегся прямо на нее. Наутро они были уже знакомы. Родители дали ему имя Григорий, но окружающие звали его просто - Ганс. По словам самого Ганса у него было много друзей. Он жил вместе со своими этими друзьями в одном «уютном» сарайчике, недалеко от парка, а ночевать приходил вот на эту самую лавку, потому, что просто любил свежий воздух. Вообще этот Ганс был каким-то трогательным. Ему совершенно не шло быть бомжем. Мэри в первый раз (впрочем, он был и последним) проявила интерес к человеку. Они целый день бродили по улицам, болтали, спорили. Мэри не хотелось расставаться с этим юношей. Она не могла объяснить это странно возникшее ощущение даже самой себе. Ганс рассказывал удивительные истории. Первая была связана с его детством. Не то, чтобы он жаловался на скверное прошлое, просто считал, что это будет интересно Мэри. И это на самом деле была захватывающая история. Ганс родился в маленьком немецком городе Байройте. Его родители были простыми рабочими. По неизвестным причинам отец Ганса был связан с мюнхенской мафией. И вот однажды его дружки решили отомстить всей его семье за какую-то сорванную сделку. В то время Гансу не было и пяти лет. И он, естественно, помнит те события более, чем смутно. Мэри узнала от него, что его отец был растерзан голодными собаками, а мать просто зарезана во дворе собственного дома. Однако бандиты оказались милосердными по отношению к мальчику. Ганс был передан на воспитание в русскую семью. Тогда-то и был назван Григорием. Однако и здесь ему не повезло. Русские родители отказались от него спустя три года. С тех пор Ганс живет на улице и ни о чем не жалеет. -Я унесу твою тайну в могилу,- сказала Мэри, еле сдерживая слезы. -Ну что ты, какая же это тайна? -Но… Ганс прикрыл лицо руками. -Это проза жизни. И ее надо принимать такой, какая она есть. Я ничего уже не смогу изменить. И никто больше ничего не может изменить. Зачем жалеть? Зачем мучить себя ненужными вопросами и искать на них ответы? Забудь. Я забыл. С этими словами он повернулся лицом к Мэри и погладил ее по голове. -Что ты? Не плачь. -Я думала, что жизнь ничего не стоит. Самой большой мечтой я считала смерть. А ты убедил меня в обратном… -В чем же? Он смотрел на нее своими огромными зелеными глазами, отчаянно не понимая, что эта странная девушка в синем балахоне имела в виду. -Пойдем к твоим друзьям. Ты столько о них говорил, почему я до сих пор их не видела? Они долго шли. Шли мимо заросших пустырей, старых покосившихся зданий, кривых заборов. И, несмотря на то, что Ганс жил недалеко от парка, дорога показалась Мэри чересчур долгой, но увлекательной. -Сейчас я познакомлю тебя с теми людьми, которыми я дорожу в этой жизни. Они сделали для меня больше, чем кто-либо. Они тебе обязательно понравятся. Они необыкновенные. Может, немного суровые. Но ты не обращай внимания, их судьба потрепала немало,- тараторил Ганс. Он будто сам убеждал себя в правильности своих слов. Наконец они подошли к месту. Мэри увидела перед собой огромную по размерам церковь. Но она разительно отличалась от всех тех церквей, которые приходилось видеть Мэри. Это было обычное перекошенное здание. Кто-то уже давно растаскивал его по кирпичам. Метрах в двух валялся ржавый крест, очевидно рухнувший сверху. Весь этот ужас зарос высокой травой. -И что? Вы здесь живете,- с недоумением спросила она у своего нового знакомого. -Нет, что ты…Нам дальше. Мэри с сожалением побрела вслед за Гансом. Ровно через три минуты Ганс сказал почти шепотом: -Стой. Мы пришли. Сарай, в котором жили его «друзья» располагался буквально в ста метрах от той самой заброшенной церкви. Мэри оглянулась. Почерневший от времени храм вызывал жуткие ощущения. Она чувствовала страх и в то же время умиротворение, неприязнь и любовь одномоментно. -А почему вы выбрали именно этот сарай? Почему не поселились в другом месте? -Мэри, ты задаешь глупые вопросы. Еще слово, и я начну сомневаться в твоем индивидуализме,- нервно проговорил себе под нос Ганс и перешагнул порог грязного сарая. -Знакомьтесь, это Мэри, моя новая знакомая. Мэри, это мои друзья. Сарай был настолько маленький, неуютный и обшарпанный, что Мэри никак не укладывалось в голову, как здесь могут жить аж восемь человек. На полу сидели четверо. Это была довольно красивая женщина с котом на руках, мужчина лет пятидесяти и двое подростков. Они удивленно смотрели на девушку, но продолжали заниматься привычными делами. Остальные обитатели «дома» расположились на треснувших деревянных табуретках. Такой же старый, как сам сарай, дед, косился на Мэри из-под лобья. Он достал из рукава скрученную в несколько раз мокрую папиросу и задымил ей прямо в лицо. Девушка поморщилась от въедливого запаха. -Что, не нравится? - с недовольством произнес дед. -Что ты пристал к девке? Что она тебе, нормальная вроде, не тощая,- проворчала в ответ толстая бабка, по всей видимости, дедова. Еще двое молчали, как рыбы. Мэри с неподдельным интересом рассматривала эту парочку. Складывалось ощущение, что они вообще никогда не расставались. Ни на секунду. Стоя в вонючем углу, завешанном какими-то тряпками, они так трогательно держались за руки, что Мэри невольно улыбнулась этому. -Что скалишься? - спросила женщина с котом. От нее Мэри точно не ожидала подобного обращения. Она производила впечатление интеллигентного человека, хоть и в прошлом. Вообще, это был единственный человек из присутствующих, который показался Мэри более или менее цивилизованным, не считая Ганса, конечно. -Простите, вы мне?- осторожно произнесла Мэри. -О, а мы думали, ты немая!- подхватил «беседу» дед. Мэри взглянула на Ганса. Он по-прежнему стоял на пороге, переминаясь с ноги на ногу. Видимо, он был далеко не первым человеком в этом коллективе, если это сборище можно было так назвать. -Я, наверное, пойду. Я не вовремя. Простите. -А ну стоять! Куда собралась? Тебя еще никто не отпускал. Слышишь, капуста есть? -Что, простите? Овощей с собой не ношу,- попыталась съязвить Мэри, хотя прекрасно понимала, чего хочет от нее этот обрюзгший старик. - Девка, ты лучше не нарывайся. Я тебя по-хорошему спрашиваю пока. -Дед, не приставай. Нет у нее ничего. Мы же вместе пришли. Свой человек,- наконец-то Ганс соизволил вступиться за бедняжку. Он схватил ее за руку и вывел на воздух. -Ты не обижайся на них, они ранимые просто. А их вызывающее поведение - это просто защитная реакция. Я предупреждал, что они суровые по - началу. Помнишь? -Я туда не пойду больше. Я их боюсь. Давай, счастливо оставаться, заступничек,- буркнула Мэри и зашагала в обратном направлении по мокрой траве. -Мэри, постой. На самом деле они не такие, ты привыкнешь. -Привыкну к чему? К хамству? К нищете? К этой вони? А может быть, мне еще и жить здесь остаться? -А почему нет? Мы же теперь вместе?! -Ты издеваешься, да? Я себя не на помойке нашла, знаешь ли. То, что я ночую в парке, не говорит о том, что я такая же, как ты. -Ты хотела сказать, что ты не бомж, в отличие от меня… Этот бессмысленный спор длился бы вечно, если бы не внезапно начавшийся дождь. Нет, не дождь. Ливень. Ганс снова затащил девушку в сарай. -Садись, рассказывай. На этот раз дед показался Мэри менее жестким. Он предложил ей выпить нечто, налитое в стеклянный треснувший стакан, издали напоминавшее чай, но пахнущее отчего-то гнилью. Мэри, естественно отказалась. Ганс хлопнул ее по плечу: -Ты что? Нельзя отмахиваться от таких высоких жестов. Пей, я сказал. Мэри заткнула тонкими пальцами свой нос. Поднесла стакан ко рту. Демонстративно закрыв при этом глаза, залпом выпила гадость. Все не отрываясь, смотрели на то, пройдет ли испытание новая постоялица. Парочка в углу неодобрительно размахивала руками, женщина с кошкой морщилась вместе с Мэри, подростки хохотали, бабка, молча, запихивала себе в рот кусок заплесневевшего хлеба, с жадностью разжевывая его желтыми зубами. А дед, который, по ходу дела, был тут главный, ехидно улыбался, давая понять, что этот стакан будет не самым противным в жизни Мэри. -Будешь спать здесь,- кинул он грязную тряпку на пол, рядом с «лежбищем» ненормальной парочки. -Я….,-Мэри хотела возразить, но Ганс ее остановил. -Молчи. И делай то, что велят. Мэри посмотрела на него такими глазами, будто он заставлял ее прыгнуть с окна. Лучше бы на самом деле… Ночь была ужасной. Ветер шумел за окошком, точнее за его подобием. Дождь периодически пугал то саму Мэри, то сладкую парочку, то оголтелых подростков, спавших в обнимку. Не давал уснуть. Огромные деревья, насаженные за сараем били по стенам. Мэри поднялась на ноги. Ее голова трещала от боли так, будто ее разрубили топором. Она протянула руку к перекошенному столику. На нем она не обнаружила ничего, кроме стакана с вонючим пойлом. С трудом натянув на себя балахон, Мэри выползла на свет Божий. Она снова окинула взглядом ненавистное ей жилище и, поморщившись, побрела навстречу поднимающемуся солнцу. Надеясь найти по дороге хоть какой-нибудь источник воды, она шла к людям, в город. Первый попавшийся прохожий настиг ее только у парка, в котором некогда Мэри пришлось ночевать, а потом и встретить Ганса. Она сразу выхватила у него из рук предложенную бутылку воды и сигарету, и опустилась на уже облюбованную лавку, усыпанную еще свежими листьями. Следующую половину дня она провела в уже привычном месте. Она приходила туда всегда, когда нужно было подумать и принять какое-то решение. Но это было чисто символическое место, просто навевавшее Мэри хорошее настроение. Это был когда-то новый, а теперь всего лишь недостроенный дом на окраине города. Мэри с детства любила сюда приходить. Здесь было тихо и спокойно, а местами даже жутковато. В этом вся прелесть. Мэри обдумывала произошедшее прошлой ночью. Ей было жалко Ганса, но противно от мысли, что он оказался таким же слабым, как все. Еще ее раздражали его так называемые друзья. Она отчаянно не понимала, за что Ганс их так любит. Чем они его так привязали?! Совершенно дикая идея поселиться с ними под одной крышей. Даже при всей своей безбашенности и отрешенности от грешного мира, Мэри была на это неспособна. Ну, во-первых, это никак не увязывалось с ее отшельническим образом жизни. А во-вторых, как можно жить с людьми, которых боишься?! В общем, решено: ни о каких совместных делах с этой шайкой бомжей и речи быть не может. Точка. Мыслей в голове Мэри стало вдруг так много, они сбивали друг друга, не давая довести хотя бы одну до логического конца. Девушка почувствовала, как глаза ее слипаются, веки становятся тяжелыми, а длинные черные волосы тянут голову к бетонному полу. Она свернула балахон, как комок и заснула прямо там. Мэри проснулась от странного ощущения. Она не чувствовала ни ног, ни рук. И почему-то не могла разговаривать. Ей ужасно хотелось зевнуть, но сделать это тоже было проблематично. Наконец она открыла глаза, немного приподнялась (насколько это было возможно) и увидела…что полностью связана, а рот заклеен какой-то липкой дрянью. Теперь понятно, откуда это ужасное чувство беспомощности. Напротив стоял невысокий сгорбленный человек. Разглядеть его полностью Мэри не могла. Дом никак не освещался. Лишь расплывчатые очертания издали напоминали Мэри знакомую фигуру. Но вспомнить человека было нелегко. Люди постоянно мелькали перед глазами. И благодаря фотографической памяти на лица, Мэри держала все «портреты» в своей голове. -Здорова! Как тебе? Понравилось? Как ни странно, голос горбатого человека тоже показался Мэри знакомым. Наконец он сделал шаг вперед и утреннее солнце, очевидно, проснувшееся вместе с Мэри, озарило его сморщенное лицо. Ну конечно! Конечно, Мэри знала его! Горбатым человеком оказался старик из сарая, где жил Ганс. Увидев его в полный рост, Мэри испугалась. Своим видом он наводил жуть, иначе не скажешь. Медленно передвигая нижними конечностями, он подошел ближе. -Я, по-моему, задал тебе вопрос, детка?! Его гнусный голос заставил Мэри немного встрепенуться. Она сверкала своими огромными глазами сквозь темноту, не могла сообразить, что делать дальше. Что ему говорить. Как себя вести. Было страшно. Дед подошел ближе, нагнулся еще ниже, прикоснулся к белоснежному девичьему лицу. Вся его одежда пахла неимоверной гадостью, и если этот ненормальный ничего не сделает с Мэри физически, то она умрет, хотя бы от одного его запаха. Рука его поползла, как самая ядовитая змея, сначала по ее волосам, затем по тонкой шее. Чувство омерзения и страха смешалось в груди у бедной связанной Мэри. Дед сорвал с ее рта пожеванный скотч. -Что вам нужно? -Давай сразу к делу. Ты хорошая девка, вкусная. Я хочу тебя продать. И получить свои законные бабки. -Послушайте, я заплачу вам так, только отпустите,- молила она. Но старик был непреклонен. Он разглядывал своими поросячьими глазками Мэри с ног до головы, думал о чем-то. -Человек, который согласился тебя купить, даст мне гораздо больше. А что есть у тебя? Ни - че - го. Вот и заткнись,- с этими словами дед снова приклеил Мэри скотч. Он долго еще что-то бурчал себе под нос, пока за его спиной Мэри не увидела Ганса. Он схватил какую-то бутылку и разбил ее о голову деда. -Привет. Как ты? Сейчас я тебя развяжу. Бедная, что с тобой сделал этот урод? -Как ты тут оказался, Ганс? Как хорошо, что ты пришел… Они наконец-то выпутались из веревок, Ганс помог Мэри подняться. -Пошли. Через несколько минут они были уже на улице. Добредя до первой лавки, они оба устало упали на мокрые доски. Мэри прижалась к своему спасителю. Наверное, выражала, таким образом, благодарность. Он не был против. Взяв ее за руку, он начал расспрашивать ее о случившемся. Но внятного ответа не получил. Он вообще ничего не мог разобрать из слов Мэри. Девушка была сильно напугана, истерика никак не отпускала ее. -Тебе есть, где ночевать?- спросил Ганс. -Есть. Не волнуйся. -Мне нужно тебя оставить. Да уж… Мэри этого не ожидала. Ганс, больше не говоря ни слова, развернулся и ушел. А она осталась сидеть на холодной мокрой лавке. Смерть была так близко.…Еще немного, и Мэри превратилась бы в ненужную серую кучу, смешанную с осенней землей. Но этого не произошло. К сожалению, или к счастью, она еще пока не поняла. Когда-то давно Мэри пыталась покончить жизнь самоубийством. Однако в последнюю минуту передумала так бездарно заканчивать свое существование. Но тогда это был ее выбор, а теперь судьба распорядилась по-своему. Мэри всегда хотелось умереть красиво. Например, накидаться снотворным и уснуть навсегда под звуки любимой песни. Или прыгнуть с моста и разбиться вдребезги о толстый слой январского льда. Да мало ли способов?! Но быть истерзанной противным стариканом или просто зарезанной и брошенной в недостроенном доме - это не по ней. Наверное, поэтому Мэри и подвернулся удобный случай, чтобы избежать подобной безвкусицы. Время тянулось ужасно долго. Она просидела под холодным осенним дождем целый день. Ганс так и не пришел. Что с этим делать, Мэри не имела ни малейшего представления. Ждать или уйти? В полном отупении Мэри поплелась, куда глаза глядят. Не успев пройти и ста метров, она увидела бежавшего ей навстречу Ганса. У него было озабоченное выражение лица, что и пугало. Он схватил Мэри за руку, и потащил за собой. -Куда мы? -Сейчас увидишь, не спрашивай ни о чем. Я знаю, что делаю. Надо валить отсюда, срочно. -Ганс, ты можешь нормально мне объяснить, что происходит?- Мэри дрожала от холода и недоумения. Но Ганс был непреклонен, он крепко сжимал ее руку. Освободиться из-под его «конвоя» было невозможно. Еле волочась, Мэри спотыкалась о большие серые камни, но старалась бежать быстрее, чтобы поскорее узнать, в чем дело. Наконец они остановились. Ганс обнял замерзшую Мэри, пристально посмотрел в ее глаза, будто хотел разглядеть в них что-то особенное. -Мэри, я хочу, чтобы ты была навеки моей. Ты согласна? -Это как? Что ты имеешь в виду? Ты тащил меня по колдобинам только лишь для того, чтобы сказать это?- она презренно сверкнула глазами. -Просто ответь. Ты будешь со мной до конца? -Ну, не знаю,- вся эта история вызывала у Мэри искренний смех,- что за бред ты несешь? -Тебя хотели убить эти бомжи. Я никогда не думал, что они на такое способны. Я предложил им денег. Чтобы они отстали. Но все, все узнали, что я спас тебя от деда. И решили, что мы заодно. Поэтому надо что-то делать. Только вместе мы сможем избавиться от этих уродов. -Но…ты же считал их своими друзьями. Ты защищал их. Ты с ними жил. Неужели никогда не замечал, что это не люди, а изверги?! -Когда я привел тебя в сарай, они сразу поняли, что ты дорого стоишь. Живая или мертвая, за тебя дали бы кучу бабок. -Кто? Кто дал бы? Они что, людей продают? -Что-то типа того. Есть один человек, который скупает «мясо». Если покупает живых, то переправляет их заграницу, в рабство. А мертвых - на органы. Ну что ты, газет не читаешь, что ли? -Ну и? -Ну и я предложил бомжам больше, чем этот человек, чтобы они отпустили тебя. У меня были кое-какие сбережения. Только вот одна проблема возникла. -И какая же? -Кто-то узнал про тайник и вытащил оттуда все деньги. Теперь их нет. И тебя не будет, если мы не сбежим отсюда. Ганс говорил так путано, так эмоционально. Мэри не знала, как поступить. С одной стороны, она готова была бежать с ним хоть куда. Но с другой - вся эта история была мало похожа на правду. Так или иначе, она приняла решение во всём слушать Ганса. -Ты сделала правильный выбор, Мэри,- сказал в заключение Ганс. Ганс снова схватил ее за руку, и они снова бросились бежать. Под ногами кружились промокшие листья, и кажется, падал мелкий снег. Ну вот, еще и аномальная погода так, не кстати нагнетала обстановку. Вокруг мелькали серые дома, эти многоэтажные коробки. И не было ни единой души. Все куда-то спрятались, будто чего-то ожидая. Это настораживало, и успокаивало одновременно. Мэри не знала, куда приведет ее Ганс. Но по этому поводу не дергалась. Она была, как никогда спокойна. Ведь это всего лишь Ганс, и все плохое уже позади. Ей нечего было бояться. Они сбегут (куда, никто не знает), и жизнь начнется заново. -Мы пришли,- оборвал ее мысли Ганс. -Уже? И куда мы пришли, можно узнать? Что это за дом? И зачем сюда,- негодовала Мэри. -С крыши этого дома открывается фантастический вид. Сейчас ты все увидишь. Неожиданно быстро они оказались на той самой крыше. Действительно, пошел снег. Да еще и с дождем… -Тебе никогда не приходилось летать? -Что ты имеешь в виду?- озлобленно спросила Мэри. -А хочешь, научу? Не бойся, это весело! Летать, ныряя со смертельной высоты. Ощущать прикосновения ветра. Парить над тысячами маленьких улочек,- Ганс начал осторожно подталкивать Мэри к краю. -Что ты делаешь? Я же могу упасть. Тут высоко. -Я знаю. Мы прыгнем вместе. Хочешь? Так будет лучше? -Ты не понимаешь, с каким огнем играешь, Ганс! Мы разобьемся! -Мэри, у нас нет выхода. Точнее, у тебя его нет. -Зачем тебе это? -Я специально все продумал. Я поиграл в доблестного рыцаря, освобождая тебя из лап старого бомжа, я придумал эту историю с деньгами. И как ты только могла повестись? Но ты же сама говорила, что жизнь только слово?! Она тебе не дорога, я это сразу понял. Ты всю свою жизнь искала удобного случая, чтобы спрыгнуть с моста или нарваться на нож, я всё про тебя знаю. Ты маленькая дура. Но я помогу тебе осуществить твою мечту. Мы умрем красиво. И газеты напишут о нашей красивой смерти. И кто-то там внизу будет пристально разглядывать твое расплющенное тело, и завидовать тебе. Такой же, как ты! Хочешь?- он совсем близко подошел к Мэри и схватил ее за горло,- не бойся. Я там тоже буду. Рядом с тобой. Ты согласна быть моей навеки? Не дожидаясь ответа, он подтолкнул перепуганную девушку и полетел вслед за ней. -Как страшно…страшно хочется жить,- подумала Мэри. И только дождь неумолимо смывал лужу крови, стекающую вниз. Ее глупая мечта наконец сбылась. |
||
| Категория: Рассказы | Автор: Лана Счастливцева | нравится 0 Дата: 17:11:2012 |