Я начинаю говорить обычно,
Так, словно обращаюсь к другу,
Хотя вернее и не к другу,
А к человеку без лица.
Так, словно там еще другой есть,
С кем все это легко возможно.
Внутри меня, внутри тебя,
У каждой вещи – два лица, два дна…
И очень просто объяснить,
И рассказать, и передать,
Составить речи, пояснить,
Заштопав нитью рассуждений,
И там, уже другую ткань, под маской старой,
Себе и не себе отдать.
Когда придумав, чтоб сокрыть
Историю – ты сам поверил.
В нее.
И сможет ли еще другой кто
Отыскать правдивость внутри этого обмана?
То, как легко, за вдохом вдох,
Он жизнь приобретает.
Но видит ли еще кто так?
Когда у глаза, в самом уголке
Ты видишь вдруг…
Или все только для меня?
Благословение! В кошмаре без лица.
За ним тот страх, что потеряется рассудок:
О том, как тянутся из темноты неведомые руки,
И небо не подхватит, если вспять
Я поверну часы на перекрестке,
Что если, выдумка – полет предсмертный –
Сбудется! Однажды…
Страшно.
Я начинаю говорить обычно,
Так, словно обращаюсь к другу,
Как если бы все в том же теле,
Душа, кроме моей, жила.
|