Olrs.ru / Конкурс
КОНКУРС

Регистрация

Логин

Пароль

забыли пароль ?
















#Шоколад.

Шоколад
Господин Мерекке поднялся с кушетки и осуждающе посмотрел на смущённую медсестру. Он держался молодцом, хоть и разменял девятый десяток, только глубокие складки у рта и блестящая лысина намекали на возраст.
- Нехорошо над пациентами издеваться, сударыня. Как же моя кровь может сгустщаться? - господин Мерекке покачал головой.
Он вышел из дверей поликники, вдохнул тёплый,чуть пахнувший ванилью воздух и направился в сторону своей шоколадной фабрики, самой большой в маленьком бельгийском городе, славившимся шоколадом и кружевами.
Герб фирмы - два пухлых херувима, держащие рог изобилия, мерцал сусальнным золотом над воротами.
Дюжина шоколадных фабрик города исправно производила лучший в мире – так считали местные жители, шоколад, кружевницы в национальных фламандских костюмах сидели у дверей магазинов и улыбались туристам, не переставая стучать коклюшками.
Но ни один торговец, ни одна кружевница не смели и думать, что когда нибудь смогут достичь высот господина Мерекке. Он владел пятью магазинами на центральной площади, поставлял шоколад по всему свету - херувимы лукаво улыбались с коробок в Нью-Йорке и Токио, Москве и Пекине.
Господин Мерекке вошел в здание фабрики. Он почувствовал себя лучше уже в гулком, всегда прохладном холле - старая прочная кладка не пропускала тепла. Пятьсот лет назад здесь была тюрьма, потом - богадельня, а последние сто лет – шоколадная фабрика семьи Мерекке.
Зайдя в свой кабинет, господин Мерекке сел в кожанное кресло с высокой спинкой и облегченно вздохнул. Недомогание отступило, он погладил старческой, в коричневых пятнах рукой стол, словно это была женщина.
- Папа, ты опять здесь!- в дверях стояла дочь,его заместитель в течении последних тридцати лет,наследница. Господин Мерекке отдернул руку от стола, словно это был горячий утюг.
- Что ты хотела?
- Иди домой и отдыхай. Я сама с оптовиками встречусь, - светлые водянисто-голубые глаза глаза дочери потемнели от злости.
- Я лучше себя чувствую здесь, - господин Мерекке виновато улыбнулся дочери. Бедная девочка, вечный заместитель, седину закрашивает блондинистой краской, а иногда всё равно видно.
Дочь в сердцах хлопнула дверью. Господин Мерекке съежился от хлопка словно ему дали подзатыльник. Он посмотрел на фотографию на стене, рядом с дверью. Год назад отмечали столетие фабрики, собралась почти вся семья, вечно клянчащие деньги племянники, двороюродные внучки,седьмая вода на киселе – эти всегда тут как тут. А младший сын не приехал.
Часы на башне Святой Терезы пробили час дня.
Господин Мерекке с трудом поднялся из кресла. Пора было идти обедать домой. Похожиий на фабричный склад, только отделанный мрамором, дом семейства Мерекке белел через дорогу.
Господин Мерекке сразу заметил два облезлых велосипеда у мраморной колонны. Это означало одно – приехал младший, непутевый сын и приехал не один. К багажнику одного из велосипедов была привязана розовая сумочка.
«Значит у младшего появилась женщина, надо же, в сорок лет за ум взялся, философию свою дурацкую бросил», пронеслось в голове у господина Мерекке, «хоть бы она была фламандка, а то другие языки почету-то забываются».
Действительно, он вчера забыл как сказать «яичный порошок» по-французски. Его брюссельский поставщик пошутил, что на пенсию, мол, пора. Ничтожество, нахал этот поставщик, и товар пару раз отпускал просроченный. От гнева у господина Мерекке затряслись руки.Он с трудом справился с замком и,войдя и почувствовав слабость,опустился на диван в огромном, как музейный зал, холле.
Ведущая вверх широкая лестница - жена хотела такую, чтобы спускаться к гостям в длинном открытом вечернем платье, и вот теперь жена постарела, расплылась, а лестница всё сверкает начищенными медными перилами - поплыла перед глазами господина Мерекке.
Из-за двери гостиной он услышал громкий женский голос, говоривший по-английски с сильным акцентом. Женщина о чём-то спорила с его сыном, потом засмеялась и сказала фразу на непонятном языке. Восточноевропейском, отметил про себя господин Мерекке, и женщина ему сразу не понравилась.
«Хочет всё у младшего выманить», раздражённо подумал он,«а младший, Антуан, какой он непутёвый. И аллергией на шоколад страдает, ну не издевательство ли?»
Господин Мерекке вошёл в комнату. Сын читал в кресле, женщина - высокая, худая, рыжая рассматривала альбом с городскими видами.
«Какая некрасивая», подумал господин Мерекке. Ему нравились маленькие блондинки, чуть полноватые.
Рыжая услышала шаги и подняла глаза – продолговатые, цвета ириски.
- Хеллоу, - она улыбнулась.
Господин Мерекке сдержанно поздоровался по-фламандски. Английский он понимал неплохо, но идти на поводу у иностранки, ловко охмурившей его сына, не хотел.
- Как дела, отец? – спросил сын, не отрываясь от газеты, - знакомься, это Лида. Скульптор, ведёт курсы лепки. Я у неё учусь.
Господин Мерекку вздохнул. Младший сын, паршивая овца. Марксист, анархист,коммунист – кто его разберёт. В демонстрациях учавствовал, в полицию попадал. Один раз чуть в тюрьме не оказался – бросил кирпич в витрину. Теперь вот с иностранкой связался.
- Откуда вы? – господину Мерекке пришлось перейти на английский.
- Из России, - Лида чувствовала, что старик сердиться, и добавила в своё оправдание, - я Муху закончила. Арт колледж, - уточнила она.
- В России раньше делали хороший шоколад, - господин Мерекке проигнорировал про Муху, - он содержал большой процент какао бобов, - подумал что бы ещё вежливое сказать этой русской, но в голову ничего не приходило.
- Африканские страны расплачивались какао за оружие, - сын сверкнул очками из-за газеты, - так что каждая долька советского шоколада содержала капельку крови. Как, возможно,и бельгийского.
Лида смущённо улыбнулась старику, словно сама в советские годы продала пару гранатомётов ангольским коммунистам. Иногда её Антуан просто доставал. Все эти экстремальные идеи хороши изредка и по телевизору, а не каждый день в самое неподходящее время. С другой стороны – грустно возвращаться в пустую крошечную квартиру на окраине Лондона. Тем более что бельгиец необычный, шоколадный наследник.
Мой Савва Морозов, говорила про него Лида подружкам по Мухе, а те смеялись и завидовали.
В комнату медленно, с трудом вошла госпожа Мерекке – её отёкшие ноги выпирали из модельных лодочек как поднявшееся тесто. Она о чём – то заговорила с мужем, посматривая на сына. Лиду удивило обилие гластных во фламандском языке.
- Можно я посмотрю как шоколад делают? – Лида села рядом с Антуаном и обняла его.
- Спросим, - пожал плечами Антуан, - хотя зачем это надо.
Госпожа Мерекке отвела глаза в сторону, словно её сын и рыжая девушка делали что-то неприличное.
Служанка в кружевной наколке, старая фламанка с лицом каменной бабы, молча вошла в комнату и открыла дверь в столовую.
Лида, сев за стол, наблюдала за родителями Антуана. Тощий, как жердь, господин Мерекке склонился над тарелкой с картофельным супом.
«На грифа похож», заметила про себя Лида, рассматривая обтянутое желтоватой кожей костистое лицо господина Мерекке.
- Что Вы делаете для работы, - спросила на ломаном английском госпожа Мерекке, тщательно выговаривая коварные звуки чужого языка. Рыжая русская вызывала у неё тревогу, и пухлые нарумяненные щеки госпожи Мерекке подрагивали, как вишнёвое желе.
- Я леплю из глины, - Лида поймала изумлённый взгляд госпожи Мерекке и добавила из озорства, - создаю тварей земных, как господь Бог.
Господин Мерекке поднял глаза над тарелкой и удивлённо посмотрел на Лиду.
- Зачем? – госпожа Мерекке плохо поняла лидин ответ, хотела переспросить, но перепутала английские слова.
- Мне нравится из безымянной массы создавать что-то, имеющее форму, - Лида подумала, что родители Антуана примут её за сумасшедшую, и,смущённо улыбаясь, она обратилась к господину Мерекке, - вот ваш шоколад, например, тоже не имеет формы, названия, пока Вы что-то из него не сделали. Он такой же, как на соседней фабрике.
- Только у нас используется натуральная ваниль, - встрепенулся господин Мерекке, - а у других – концентрат.
- В нашей семье интересуются исключительно технологиями производства, - усмехнулся Антуан.
Лида чувствовала на себе взгляд господина Мерекке, изучающий, но уже не неприязненный, как в первые минуты знакомства.
- Попроси чтобы меня на фабрику взяли, - шепнула Лиза Антуану, когда служанка внесла огромное блюдо с мидиями.
- Я покажу Вам фабрику, - сказал господин Мерекке,не дожидаясь просьбы.
- Производство – наша гордость, - Антуан допил вино и потянулся, - пойду к себе, почитаю. Мать, скажи, чтобы мне наверх холодного пива принесли.
- Идёмте смотреть как шоколад делают, - сказал господин Мерекке на вполне сносном английском и встал из-за стола, не допив кофе.
Жена господина Мерекке взглянула на мужа с тревогой. Дочь вот-вот должна всё унаследовать, а тут эта иностранка крутится, сына охмурила, теперь к самому подбирается.
Лида и господин Мерекке вышли из дома.Вдалеке блестел канал, по плыл туристический пароходик, слышны были крики, смех.
- Вы любите по каналам кататься? - Лида пыталась занять разговором молчаливого старика.
- Нет, - господин Мерекке не любил водяных забав,но добавил из вежливости, - у меня нет времени.
Они вошли в здание фабрики.
- Красиво, - Лида запрокинула голову, рассматривая старинную кладку, - пятнадцатый век, наверно. Ваша фабрика старше моего города, - она улыбнулась господину Мерекке.
- А что там раньше было? – удивился господин Мерекке.
- Болото, - Лиде стало неловко за юность своего города и она добавила, - у нас каналы везде, как в Венеции, как у вас. Тоже же болото раньше было.
Пройдя подсобные помещения господин Мерекке и Лида оказались в цехе. С потолка свешивались серебристые цилиндры, от них шли трубки, по которым горячий шоколад капал в формы. Слева по конвейерной ленте текли ракушки,справа – морские коньки,а в середине – Деды Морозы, в рельефно обозначенных шубах, с заплечными мешками, хотя ещё был август.
«Как глиняные заготовки перед обжигом», подумала Лида.
Она поднялась вслед за господином Мерекке по лестнице на что-то вроде прозрачных антресолей над цехом. В больших серебристых цилиндрах булькало, урчало, словно там сидело живое существо.
- А Деды Морозы и ракушки из одного состава сделаны? – Лида дотронулась до урчащего серебристого бока.
- Конечно, - господин Мерекке торжественно обвёл рукой текущие внизу ленты конвейера, - и Санты Клаусы, и ракушки, и птицы, и звери, ну с ушами которые, - он щелкнул пальцами, ища нужное слово.
- Зайцы? – подсказала Лида. Она вспомнила, как её бабушка забывала слова после инсульта, и ей стало жалко господина Мерекке.
- Зайцы, - обрадовался он, -когда их завернут в фольгу или разложат в коробки, тогда они станут разными, - господин Мерекке вытер со лба пот.
- Вам работать, наверно, надо, а я мешаю, - Лида посмотрела на блестящее от пота лицо господина Мерекке.
Он пробормотал что-непонятное и стал оседать на пол. Подбежали работники, пришла дочь. Посмотрела на Лиду - как кусочком льда оцарапала.
Скоро господин Мерекке пришёл в себя. Дочь отвела его домой. Вызвали доктора. Господину Мерекке доктор показался непростительно молодым, к тому же он был индусом, а господин Мерекке доверял только уроженцам своего города. Доктор рекомендовал покой, напомнил господину Мерекке про его возраст и что пора бы оставить работу.
Во время визита доктора Лида и Антуан пили кофе в саду.
- Тебе его совсем не жалко? - Лида вспомнила как господин Мерекке похвалил советский шоколад, - он всё измеряет в шоколаде. На другое у него просто не остаётся времени.
- Знаю, - хмыкнул Антуан, - на семью у папаши никогда не хватало времени. Кстати, он терпеть не может иностранцев. Удивительно, что ты ему понравилась. Придётся тебе денег надо у него попросить, меня - то он не особо жалует. Попробуешь?
Вечером,после катерной прогулки по каналам, Антуан и Лида вернулись в особняк.
- Иди к отцу, пока он спать не лёг, - шепнул ей на ухо Антуан.
В столовой господина Мерекке не было, в его комнате тоже. Лида вышла в сад. Ветер доносил сладкий запах ванили с фабрики. В сумерках голубели мелкие цветы, казалось, что лепестки светятся.
«Метиола», вспомнила Лида название цветов,«около качелей росли, рядом с дачным забором».
Она посмотрела налево от клумбы с метиолой – двадцать лет назад так стояли качели на родительской даче. Удобно, качаешься и видишь, что на улице творится, кто пошёл на пруд.
Лида заметила господина Мерекке, сидевшего в шезлонге. Она подошла ближе, увидела закрытые глаза глаза старика и испугалась.
- Как Вы себя чувствуете? – спросила Лида громко, чтобы не было так страшно.
- Они говорят, - господин Мерекке открыл глаза, - что я совсем плох. А я не хочу умирать. Я же не знаю, что там со мной будет.
- Вам ещё жить да жить, - Лида старалась, чтобы голос звучал бодро, - а потом, может быть, там рай. А может, через много лет Вы станете частью мира.Растением, например, - она представила себе, что стала цветком метиолы рядом со скрипящими деревянными качелями и заплакала.
- После меня останется лучшая марка бельгийского шоколада, - господин Мерекку принял слёзы Лиды на свой счёт и растроганно погладил её по руке, - Вы поняли, как важна форма для шоколада, да и для всего остального. Я первый придумал отливать шоколад в форме ракушек. После меня останутся ракушки, а после Вас – скульптуры.
- У меня в основном из глины, - сказала Лида.
- Сделайте из камня, а то дождём размоет, - господин Мерекке улыбнулся, - у Вас же время есть.



Категория: Рассказы Автор: Ирина Лучина нравится 0   Дата: 26:04:2012


Председатель ОЛРС А.Любченко г.Москва; уч.секретарь С.Гаврилович г.Гродно; лит.редактор-корректор Я.Курилова г.Севастополь; модераторы И.Дадаев г.Грозный, Н.Агафонова г.Москва; админ. сайта А.Вдовиченко. Первый уч.секретарь воссозданного ОЛРС Клеймёнова Р.Н. (1940-2011).

Проект является авторизированным сайтом Общества любителей русской словесности. Тел. +7 495 999-99-33; WhatsApp +7 926 111-11-11; 9999933@mail.ru. Конкурс вконтакте. Сайты региональной общественной организации ОЛРС: krovinka.ru, malek.ru, sverhu.ru